Соединенные Штаты решили потратить многие миллиарды долларов на разработку авианосцев класса Ford (CVN-78), которые должны заменить ставшие уязвимыми авианесущие корабли класса Nimitz. Что касается последних, то они находятся на вооружении в Соединенных Штатах с 1975 года, а последний корабль (USS George H. W. Bush) вошел в состав военно-морского флота США в 2009 году. Корабли класса Ford в той или иной конфигурации могут использоваться до конца XXI века.
Как раз в тот момент, когда американское правительство решило сделать эти инвестиции, многие аналитики стали говорить о том, что возросшая смертоносность систем преграждения доступа (особенно Китая, но также России и Ирана) сделали этот авианосец устаревшим. Если это так, то инвестирование средств на строительство класса кораблей, которые должны были прослужить 90 лет, может оказаться колоссальной, но пустой тратой денег.
Как в случае любых сложных дебатов, нам нужно время для того, чтобы определить наши термины и уточнить ставки. Системы преграждения доступа и блокирования зоны (A2/AD) разных стран мира, на самом деле, способны ограничить эффективность авианосцев класса Ford, но, тем не менее, Соединенные Штаты найдут варианты использования этих кораблей.
Определить термин «устарелость»
Мы должны тщательно определить, что мы подразумеваем под словом «устарелость». Военные аналитики часто ставят знак равенства между «устарелостью» и «бесполезностью», особенно когда их целью является получение долларов на новые образцы вооружений, однако эти два слова означают не одно и то же. В любой войне армия, военно-морской флот и военно-воздушные силы воюют, используя старое, или даже архаичное оборудование. Сделанный для использования во Второй мировой войне бомбардировщик и штурмовик A-26 Invader применялся во время войны во Вьетнаме.
Линкор USS New Jersey, объявленный устаревшим в конце Второй мировой войны, использовался у берегов Кореи, Вьетнама и Ливана. Штурмовик A-10 Warthog («Бородавочник») многие считали устаревшим еще до принятия его на вооружение, а он продолжает использоваться в войнах Америки. Для стран, менее обеспеченных, чем Соединенные Штаты, этот аргумент будет выглядеть еще более убедительным, и все армии, которые сегодня воюют в Сирии или в Ливии, используют оборудование, которые американцы признали устаревшим десятки лет назад.
Вопрос состоит в следующем: хотя корабли класса CVN-78 не могут проникнуть в современные блокированные зоны, они, тем не менее, способны выполнять другие полезные функции. Американские авианосцы с 1945 года активно использовались как раз для выполнения такого рода задач, включая нанесение ударов в доступных зонах, демонстрацию силы государства, а также оказание помощи при проведении спасательных операций. «Устарелость» для выполнения одного рода задач не означает бесполезность при использовании в большом количестве других военно-морских операций.
Авианосцы против систем A2/AD
Разговоры об устарелости авианосцев ведутся с момента окончания Второй мировой войны. Советы создали сложную систему из подводных лодок, сенсоров и самолетов, задача которой состояла в нанесении удара по американским авианосцам. Соединенные Штаты разработали меры противодействия, включая создание истребителя-перехватчика F-14 Tomcat, в задачу которого входило подавление и отвлечение советских систем. Поскольку война так и не началась, у нас не было возможности проверить возможности авиакрыльев авианосца в борьбе против бомбардировщиков Ту-22М Backfire. Советы и американцы много работали, соперничая друг с другом, они отвечали на каждую инновацию еще более совершенными образцами оружия. Каждый шаг такого рода приводил к изменению расклада сил и оценки уязвимости - в некоторые периоды бомбардировщики имели превосходство, а затем преимущество переходило к авианосцам.
Возможности следующего поколения систем A2/AD будут иметь такой же нелинейный характер. В то время, как китайские ракеты, вероятно, будут обладать необходимым радиусом действия и соответствующей маневренностью в конечной фазе для обнаружения американских авианосцев, противоракетная оборона и средства радиоэлектронной борьбы, возможно, сделают эти ракеты неэффективными или даже бесполезными. А совершенствование технологий, используемых в борьбе против подводных лодок, могут ограничить или ликвидировать уязвимость, возникающую при наличии подводных угроз. Авианосцы, ставшие «устарелыми», возможно, таковыми не останутся.
Полезность больших кораблей с плоской палубой связана, в первую очередь, с классами летательных аппаратов, которые они могут нести на своем борту и запускать в небо. В значительной мере авианосцы как концепция продолжают существовать, потому что их можно использовать не только для проникновения в хорошо защищенные и блокированные зоны. И, действительно, еще ни один американский авианосец после Второй мировой войны не сталкивался непосредственно с подобного рода системой. Вместо этого (как было указано выше) авианосцы нашли себе применение в целом ряде других условий.
Американский военно-морской флот в течение последних 25 лет обладает преимуществом почти неограниченного доступа во вражеское воздушное пространство, и он соответствующим образом сформировал свои авиакрылья. Хотя Соединенные Штаты медленнее, чем многим хотелось бы, адаптируются к новым видам угроз, связанных с преграждением доступа, разработка самолетов пятого и шестого поколения с пониженной заметностью, а также создание в будущем базирующихся на авианосцах ударных зон дальнего радиуса действия может помочь восстановить полезность авианосцев класса CVN-78, даже если системы преграждения доступа и блокирования зоны будут выдавливать авианосцы все дальше в море.
Многие уникальные виды оружия быстро становятся устаревшими. Быстрые линкоры периода Второй мировой войны были отправлены в резерв меньше чем через десять лет после принятия их на вооружение. Истребители и бомбардировщики начального этапа использования реактивных двигателей имели еще меньший срок службы. Авианосцы самого разного типа обладают хорошим и длинным жизненным циклом. Они выживают, потому что самолеты имеют короткий радиус действия, а обычные аэродромы отличаются значительной военной и политической уязвимостью. Эти два фактора, судя по всему, никуда не исчезнут.
Однако тот факт, что авианесущие корабли с плоской палубой, вероятно, и дальше будут существовать, не означает, что авианосцы класса Ford, рассчитанные на участие в военный действиях высокой интенсивности с использованием высоких технологий, представляют собой идеальные инвестиции в американский оборонный капитал. Уязвимость больших авианосцев является реальной, и Соединенным Штатам следует либо найти решение существующих проблем, либо рассмотреть альтернативные возможности доставки средств поражения.
"Они закрыли брешь. Наше преимущество в воздухе тает, - заявил генерал. - Но больше всего настораживают их новые возможности по реализации стратегии ограничения доступа к определенным территориям (A2/AD)".
Необходимо сделать пояснение. Под термином A2/AD в НАТО подразумевается противодействие допуску чужих войск на свою территорию (anti-access или A2) с одновременным ограничением их эффективных действий на территории, если они все-таки прорваться смогли (area-denial или AD).
На Западе, прежде всего в США, считали, что только они владеют секретом реализации концепции A2/AD и никогда не позволят вражеским, с их точки зрения, войскам вторгаться в их пределы.
Сами же они вправе объявлять зоной своих жизненных интересов любой район земного шара.
И, конечно же, вести там безнаказанные боевые действия. Территория нашей страны исключением не являлась.
И тут выяснилось, что далеко не каждый самолет или ракета способны просто перелететь границу России, не говоря уже о нанесении точечных ударов.
Почти непреодолимой преградой становится невидимая стена различных систем радиоэлектронной борьбы, которые, используя модное выражение, "выносят мозг" самому "умному" оружию, имеющемуся в арсеналах НАТО.
Вот что говорит по этому поводу гендиректор концерна "Радиоэлектронные технологии" Николай Колесов:
"Россия не затыкает никакие бреши. Мы скорее возвращаемся на покинутые когда-то позиции. Средства РЭБ являются одним из ключевых элементов концепции A2/AD в случае противостояния противнику, который привык действовать с опорой на преимущество в небе и полагаться на высокоточные вооружения, а также на всеобъемлющие и "глубокие" разведданные. Однако радиоэлектронная борьба способна выбить все эти козыри из рук агрессора, создав в буквальном смысле невыносимые условия для так называемого "проецирования силы".
Можно напомнить, что такое рэбовские технологии сегодня. ВКС России получают самолеты и вертолеты, которые, имея специальное оборудование, способны не только обеспечивать индивидуальную защиту, но и прикрывать целые районы, нарушая связь противника, затрудняя ведение разведки и применение высокоточных вооружений.
К таким средствам относится, к примеру, уникальный вертолетный комплекс "Рычаг-АВ", способный "ослеплять" РЛС противника на расстоянии в несколько сотен километров.
Мозговым центром наземной высокотехнологичной обороны является комплекс радиоэлектронной разведки и управления "Москва-1". Его возможности позволяют осуществлять радиотехническую разведку воздушного пространства на дальности до 400 км. Разведка параметров целей ведется в пассивном режиме, что обеспечивает высокую скрытность работы. После обнаружения воздушных целей их параметры передаются другим системам радиоэлектронной борьбы, противовоздушной обороны и авиации. На управлении "Москвы-1" одновременно могут находиться более 7 комплексов РЭБ.
Среди того, чем управляет "Москва-1", - мобильные комплексы РЭБ семейства "Красуха".
Они способны на дальности до 300 км обнаруживать и эффективно подавлять бортовые РЛС самолетов противника, препятствуя обнаружению целей на защищаемой территории и применению по ним вооружения.
Комплексное и грамотное использование этих систем не позволяет противнику оперативно поражать объекты государственного и военного управления, информационной инфраструктуры, важнейшие экономические объекты и средства ответного удара.
Так что Вооруженные силы России владеют технологией A2/AD.
Инфографика РГ/Антон Переплетчиков/Леонид Кулешов/Сергей Птичкин
В последнее время ведущие западные издания радуют российских читателей громкими заголовками с не менее скандальным содержанием. То: «Российские военные силы в их нынешнем состоянии способны захватить Таллинн и Ригу менее чем за 60 часов», то: «силы Североатлантического альянса не в состоянии защитить восточные границы ЕС перед лицом России», а недавно Bild решило пойти еще дальше и , что России понадобилась бы всего одна ночь, чтоб захватить Польшу в случае нападения.
Несмотря на казалось бы, голословный характер таких материалов, за ними стоят серьезные исследования, достаточно авторитетных «кантор» вроде Atlantic Council или RAND Corporation. Как правило в моделируемых сценариях гипотетических военных действий, очень часто фигурирует набор символов «A2/AD», который по мнению западных аналитиков оказывает решающие воздействие на баланс сил в регионе.
Но с чем связано его появление и постоянное употребление в контексте России? Постараемся разобраться что он значит, и какой смысл в него вкладывают создатели.
Под аббревиатурой A2/AD подразумеваться термин anti-access/area-denial (буквально: воспрещения доступа/блокирования зоны). Под ним обычно понимают определенные территории где сегодняшняя стратегия вооруженных сил США не сможет действовать в полной мере, а сами войска окажутся в уязвимом положении.
Изначально он придуман Пентагоном с целью описать совокупность вооружений Китайского Народной Республики, которые способны заблокировать доступ в западную часть Тихого океана или нивелировать возможность осуществлять операции в этом, жизненно важном для интересов США, регионе.
Для того что бы лучше понять природу опасений США по поводу таких зон, следует немного окунуться в историю.
С самого начала Холодной войны, позиции Европы и США на Европейском ТВД были крайне уязвимыми. Огромный бронетанковый советский кулак грозил размазать силы НАТО по всей протяженности границы со странами Варшавского договора.
Дать симметричный ответ США было не в состоянии, хотя бы исходя из невозможности логистического обеспечения переброски и функционирования подобного количества войск и техники. Поэтому основная доктрина США по противостоянию громадной мощи СССР базировалась на ассиметричном ответе и воплотилась в так называемой первой «компенсационной стратегии».
Она предполагала сделать ставку на ядерное оружие и постоянное убеждение, всего мира, что действующий президент США не совсем в ладах с головой и готов нажать на «красную» кнопку в любой момент.
Впоследствии ее сменила «Вторая компенсационная стратегия» существовавшая в 1970-1980-е годы. Она опиралась на доктрину «AirLand Battle» которая предусматривала установления господства в воздухе и использование высокоточных вооружений для возможности контр-блицкрига в отношении Советского Союза. В том числе и с помощью малых групп специальных операций, использующих жалящую тактику «пчелиного роя» (swarming).
Советский союз тоже не сидел без дела. Главным ответом стало развитие мобильных систем ПВО, истребительной авиации, средств поражения кораблей — с целью свести на нет попытки противодействия в отношении маневренных частей сухопутных войск.
В результате, сформировалось два совершенно разных типа армий. Огромный железный «каток», поддерживаемый реактивной артиллерией и штурмовой авиацией, готовый в любую минуту проложить себе дорогу к Ла-Маншу и экспедиционный силы, способные к переброске морем, но крайне уязвимые без опоры на авиацию в флот.
Свою жизнеспособность доктрина AirLand Battle доказала во время операции «Буря в пустыне» когда значительный потенциал бронетанковых соединении Саддама был нейтрализован благодаря воздушным силам, использующим высокоточное оружие.
F/A-18F Super Hornet aircraft refuelling from a RAAF KC-30A Multi Role Tanker Transport aircraft above a city in Iraq. HOTO / AUSTRALIAN DEFENCE/SERGEANT HAMISH PATERSON»
После распада союза и перехода мира к однополярной модели, эта парадигма стала базовой для реализации силовых сценариев по перекройки мировой геополитической карты.
В дальнейшем возможности США в доминировании на поле боя расширялась за счет развитой сети спутников, многократному увеличению возможностей сбора и передачи информации, развитой системе коммуникаций и беспрепятственном господстве в киберпространстве.
В условиях, когда всю «черную работу» на себя брала авиация при поддержке флота, сухопутные силы все больше сосредоточивались на мобильности, гибкости и быстрой переброски войск в рамках реагирования на геополитические угрозы. В свете “Global war on terror” структура большинства подразделений трансформировалась в усиленные стрелковые формирования, адаптированные к контр-инсургентским компаниям и стала больше напоминать «продвинутые» полицейские силы чем армию, в классическом понимании.
Судите сами: в 2009 году был принят план создания армии модульного типа. Высшим тактическим соединением оставалась бригада. Все боевые бригады делились на тяжелые, «страйкер» и легкие пехотные (сюда включены и десантные)
Из 31 армейской бригады (к 2017 годы их планируется еще больше сократить до 30) только 9 остались тяжелыми (имеют в составе 90 танков M1 Abrams и где-то 130 БМП M2 Bradley) остальные — это 14 легкопехотных бригад (на Hummvee и с буксируемыми легкими гаубицами, где бронетехника отсутствует в принципе) и еще 7 «страйкер» бригад (на вооружение тоже самое + около 300 БТР Stryker, основная масса которых вооружены 12.7 мм. пулеметом M2 Браунинг и 40 мм. автоматическим гранатомётом Mk 19).
Бригадная артиллерия представлена 3 батареями по 8 орудий (155 мм САУ M109 для «тяжелых» бригад, 120 мм гаубицей M777 для «страйкер» бригад, 1 батарея 120 мм гаубиц M777 и 2 батареями 105 мм гаубиц M119 для легких пехотных бригад). РСЗО (M142 HIMMARS и M270 MLRS) находятся на вооружении еще 4 отдельных артиллерийских бригад.
В Корпусе морской пехоты дела обстоят еще более «плачевно». В силу того Корпус задуман именно как экспедиционные силы способные к оперативной переброске на различные ТВД, он «облегчен» до максимума. На 3 дивизий (одна усеченного состава) приходиться только 2 танковых батальона (M1A1 Abrams) и 6 механизированных (по 3 на колесных LAV-25 и гусеничных AAV-P7), а РСЗО стоит на вооружении только двух артиллерийских батальонов.
Тем не менее, при классическом сценарии завоевания господства в воздухе и подавления ПВО, шквал авиаударов должен разрушить командные центры и системы коммуникации парализовав управление войсками, следующей жертвой должны стать артиллерийские и тактические ракетные части, а эскадронам A-10 и AH-64 остается завершить дело, перемолов на «съедобный фарш» бронетанковый кулак потенциального противника.
Оставшиеся разобщенные и дезинтегрированные силы станут уже легкой добычей для наземной составляющей вооруженных сил США, комфортно маневрирующих в условиях господства в информационном и разведывательном пространстве.
Смысл и основная опасность зон A2/AD как раз в том, что развитые, эшелонированные системы ПВО всех уровней (дальнего, среднего и ближнего действия), продвинутые системы РЭБ и кибератаки создают своеобразный «пузырь», который гарантирует прикрытие этой области от «господства» ВВС США (а также, возможно, спутниковой группировки) на определенной время.
В свою очередь, под прикрытием этого «пузыря» системы противокорабельной защиты, тактические ракетные системы и РСЗО «сковывают» наземный и морской компонент противостоящих вооруженных сил, не давая им развить инициативу.
В сумме, эти факторы создают практически идеальные условия для применения тактических соединений, где ставка делается на кинжальные удары танковых и механизированных частей в условиях масштабной поддержки артиллерии и РСЗО, чем так славиться Российская армия.
Подобная ситуация создает настолько серьезные риски для действия ВС США, что Пентагон уже сейчас запускает целый ряд дорогостоящих программ, способных «компенсировать» эти критические уязвимости в военной доктрине Соединённых Штатов.
Фундаментальную роль в этих планах играет стратегия « » (третья компенсационная) разработанная CSBA (Центром стратегических и бюджетных оценок).
Она предлагает в первую очередь сосредоточится на беспилотных операциях, которые включают разработку малозаметного перспективного БЛА большой дальности, в том числе с возможностью морского базирования и семейства боевых беспилотных авиационных систем.
Последняя предполагает создания « » дронов, интегрированных в единую сеть (в рамках системы систем (System of Systems (SoS) Integration Technology and Experimentation), построенной по принципу «открытых архитектур способных помочь американской авиации преодолевать ПВО противника.
Второй компонент – это массовый переход на «стелс» авиацию, которая не так «чувствительна» к зонам A2/AD как самолеты предыдущих поколений.
Самолеты F-35 и F-22 превосходят самолеты четвертого поколения с точки зрения малозаметности, однако они обладают небольшим радиусом действия. Многие эксперты считают, что F-35 несовершенен даже с точки зрения стелс-технологий, поэтому США сосредоточились на создании класса малозаметных бомбардировщиков увеличенной дальности, которые позволят быстро и глобально реагировать на действия противника на значительных расстояниях ).
Несмотря на то, что стратегия A2/AD учитывает атомные ударные подводные лодки, им сложно противостоять. Поэтому Пентагон придает особое значение беспилотным подводным системам.
Кроме того, столкнувшись с возможностью начала , руководство Министерства обороны начало разрабатывать технику и технологии защиты орбитальных спутников, а недавно был открыт Объединенный центр проведения комплексных космических операций.
Пентагон в текущем году потратит на космические программы 22 миллиарда долларов, плюс дополнительно пять миллиардов долларов. Два миллиарда из этой суммы пойдет на « », который включает совершенно секретные .
Главной целью реализации стратегии Third Offset является формирование системы глобального наблюдения и удара. Которая, в свою очередь, позволит не зависеть от баз, расположенных недалеко от противника и действовать без постоянной поддержки из космоса; с высокой оперативностью наносить удары в течение нескольких часов; эластично влиять на различные ситуации по всему миру.
В таком случае появляется возможность дать ассиметричный ответ стратегии A2/AD без существенных потерь, со своей стороны.
Ну а пока это только планы, оборонному ведомству остается надеяться, что выборы выиграет Трамп и наблюдать за ночным захватом Польши можно будет не из-за окопов где-нибудь под Краковом, а комфортно поедая попкорн на авиабазе Ramstein)
Агентство по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам США (DARPA) подписало контракты с гигантами американского военно-промышленного комплекса (ВПК) Lockheed Martin и Raytheon на проведение испытаний нового американского «супероружия» - проекта, под названием CODE (Collaborative Operationsin Denied Environment-совместные операции в районах запрещённого доступа). Концепция CODE такова - «рой» беспилотных летательных аппаратов (БПЛА),которые активно обмениваются информацией друг с другом, а также с единственным командным пунктом, «прорывается» в так называемые зоны anti-access/area-denial (A2/AD),и подавляет приоритетные цели, такие как комплексы радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и зенитно-ракетные комплексы. Это продемонстрировано на видеозаписи с компьютерными моделями .
Зоны Anti-access/area-denial России и Китая - одна из главных «головных болей» США
Что касается понятия A2/AD - оно часто используется на Западе, и обозначает территорию, на которой осуществляется противодействие проникновению сил противника и, одновременно с этим, ограничение эффективности применения вооружений прорвавшимися войсками (если таковые имеются). Хорошим примером такой зоны является российская база Хмеймим в Сирии, которая одновременно прикрыта зенитно-ракетными комплексами (ЗРК) дальнего радиуса действия С-400, зенитными ракетно-пушечными комплексами (ЗПРК) «Панцирь-С1» и новейшими системами РЭБ «Красуха-4». Такое сочетание позволяет создать зону радиусом в 200 км (ракета С-400, позволяющая сбивать цели на расстояниях до 400 км пока не принята на вооружение),в которой авиация противника практически бессильна. В последние годы, американские военные, а также их коллеги по НАТО, постоянно говорят о том, что Китай, и, в особенности, Россия, научились создавать очень мощные зоны A2/AD, считая этот факт одним из основных имеющихся военных вызовов.
Таким образом, создание вооружений и концепций, позволяющих прорвать оборону этих «запретных» зон, при этом не потеряв, например, большую часть авиакрыла авианосца, является одной из приоритетных задач американцев.
«Рой» беспилотников - новое исполнение идей 1970−1980-х
В рамках CODE, целой группой беспилотников, каждый из которых может иметь различное назначение (разведывательные, ударные, «камикадзе» и т.п.),должен управлять всего один человек с командного пункта. Разработчики хотят достичь этого с помощью повышения автономности работы беспилотников в «рое» - они должны сами обнаруживать и распознавать цели противника, а также дифференцировать их по приоритетности, тут же отправляя эту информацию остальным БПЛА в группе и на командный пункт. Далее, цели должны атаковаться оптимальным образом - после обработки полученной информации.
Сами идеи распознавания противников по имеющейся информации о них в памяти носителя и автоматическое определение приоритетности целей были реализованы ещё в советских противокорабельных ракетах П-700 «Гранит», разработка которых началась в 1969 году. Принята же на вооружения ракета оказалась в 1983 году. Максимальная дальность поражения целей для этой ПКР составляет 600 км. При этом, если осуществляется залповая стрельба «Гранитами», к примеру, по авианосной ударной группе, летящие со сверхзвуковой скоростью ракеты с помощью своих радиолокаторов обнаруживают корабли противника, сравнивают полученную информацию с имеющейся в своей базе данных, определяя при этом типы кораблей, обмениваются полученной информацией, определяют наиболее приоритетные цели и оптимально распределяют их между собой. Точно так же действует и другая российская тяжелая ПКР П-1000 «Вулкан».
Таким образом, применение элементов искусственного интеллекта в сфере вооружений не является новой концепцией. Однако, огромный прогресс в области микроэлектроники, в сочетании с появлением цифровых видеокамер высокого разрешения, позволяет достигнуть новых высот в этой области. Если раньше задачи подобные предъявляемым в проекте CODE были технически невыполнимы, то сейчас они уже реализуемы.
CODE не защищен в полной мере от средств РЭБ
К проекту CODE, в том виде, в котором он был презентован DARPA, имеется ряд серьезных вопросов. Если уж речь идёт о прорыве зон A2/AD, то важнейшим их элементом, как мы уже говорили, являются системы РЭБ. Современные средства радиоэлектронной борьбы способны бороться с БПЛА, нарушая с помощью помех каналы радиосвязи, по которым осуществляется управление из командного пункта, одновременно с этим могут подавляться сигналы с навигационных спутников (или же, что ещё интереснее, замещаться ложными данными GPS).
В случае же с «роем» беспилотников, каналы связи имеются как между самими БПЛА, так и с командным пунктом. Даже учитывая повышенную автономность работы этих беспилотников, большой вопрос, как они смогут вести эффективные боевые действия в условиях активного применения РЭБ. Тем более, что одновременно с этим по БПЛА будут работать ЗРК и ЗПРК малого радиуса действия.
Другой, еще более серьезной проблемой, для использования CODE станет оружие, генерирующее мощный электромагнитный импульс (ЭМИ). Сильные возмущения электромагнитного поля полностью «глушат» связь, а также разрушают неэкранированные компоненты электроники. Этот же эффект является одним из поражающих факторов ядерного взрыва. По имеющейся информации, в России разрабатывается несколько образцов ЭМИ оружия.
В итоге, как мы видим, «панацею» от всех бед опять-таки создать не получится - CODE отлично подойдет для войны с большинством стран с мира, но не с передовыми игроками в мире вооружения, такими как Россия, которые уже имеют, или в перспективе создадут современные средства РЭБ, и тем более ЭМИ-оружие.
В одном из выступлений, посвященных формированию стратегической доктрины США в январе 2012 года, президент Обама заявил, что американские интересы в сфере экономики и национальной безопасности тесно связаны с процессами различного характера, которые происходят в пространстве между западной частью Тихого океана, Южной Азией и Индийским океаном. Он отметил, что Соединенные Штаты будут уделять этой части планеты пристальное внимание и как следствие изменят предполагаемую тактику использования американских войск и их союзников в случае начала вооруженного конфликта в регионе.
Необходимость таких изменений в Восточной Азии была описана в научной литературе, в которой возможность США защищать и отстаивать свои интересы в этой части мира ставилась под сомнение. На протяжении нескольких лет некоторые специалисты доказывали, что Китай путем размещения вооружений, преграждающих доступ к отдельным районам (anti-access/area-denial, A2/AD), представляющим жизненно важный интерес для американцев и их союзников, изменил стратегический баланс в регионе западной части Тихого океана в свою пользу. По мнению других аналитиков, за счет прогресса в области вооружений региональные державы могут существенно угрожать доминированию американцев (в том числе и на глобальном уровне).
Коллаж Андрея Седых
В результате американская армия в настоящее время внедряет различные новые концепции, которые позволят гарантировать стабильный военно-стратегический баланс в сфере обычных вооруженных сил. Одной из них является «Эйр Си Бэтл» (Air Sea Battle), объединяющая усилия ВМС и ВВС США по защите американских баз в регионе от угрозы ракетных атак, изменению баланса в сфере наступательных вооружений, улучшению стабильности подводных операций, устранению уязвимостей различного рода спутниковых систем управления, контроля, разведки и наблюдения, улучшению взаимодействия различных родов и видов войск, усовершенствованию возможностей ведения электронной разведки и кибернетических операций. Основным методом ее осуществления будет интеграция сухопутных войск, ВМС, ВВС, космической техники, подразделений по ведению кибернетической войны для сдерживания и в случае необходимости уничтожения войск предполагаемого противника, использующего усовершенствованные вооружения для преграждения доступа и блокирования определенной зоны (A2/AD).
Несмотря на то, что подобные вооружения наземного базирования играют значительную роль в стратегии A2/AD, их роль в проведении концепции «Эйр Си Бэтл» в настоящее время полностью не исследована. Вместе с тем они могли бы существенно и с относительно небольшими затратами увеличить возможности американских вооруженных сил в этом регионе. Один из подходов состоит в развитии аналогичных недорогих вооружений для значительного увеличения военных затрат Китая и в том случае, если система сдерживания провалится и конфликт перейдет в открытую стадию, для уменьшения того ущерба, который КНР может нанести азиатским государствам.
Эффективность применения ПКР в АТР
В связи с упомянутыми выше изменениями в стратегиях США и Китая является актуальным вопрос об использовании противокорабельных ракет (ПКР) наземного базирования. Если американские войска, расположенные в регионе, получат возможность их потенциального использования, они могут быть применены при выполнении широкого спектра боевых задач: от защиты интересов государств – союзников и партнеров США в регионе до создания морской блокады потенциального агрессора в случае начала ведения боевых действий.
В настоящее время в регионе расположено около 45 типов ракет, стоящих на вооружении армий КНР, Индонезии, Малайзии, Вьетнама, Брунея. Тактико-технические характеристики наиболее распространенных из них и планирующихся к принятию на вооружение указаны в таблице.
Аналитики компании «РЭНД» (RAND) оценили эффективность применения ПКР, опираясь на их технические возможности и воздействие американской стратегии блокирования доступа ВМС НОАК в том случае, если они предпочтут ведение активных боевых действий против союзников и партнеров США в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Основным подходом аналитиков стало положение, согласно которому максимальное сдерживание ВМС НОАК в территориальных водах КНР (то есть ПКР наземного базирования должны размещаться на первой гряде островов, блокирующих дальнейший доступ Китая в Тихий океан) окажет решающее влияние на ведение ими боевых действий в регионе. Они признали, что подход к сдерживанию ВМС НОАК с использованием только ПКР наземного базирования является неэффективным, и вследствие этого проанализировали роль, которую этот тип вооружений сможет играть в комплексной стратегии сдерживания.
По мнению корпорации «РЭНД», использование ПКР наземного базирования существенно осложнит действия армии и ВМС НОАК при начавшемся открытом конфликте с государствами – союзниками и партнерами США. Это вооружение является высокомобильным (за исключением тех случаев, когда оно применяется стационарно) и его относительно просто использовать. Как следствие ВМС НОАК придется использовать гораздо большее количество военных ресурсов для обнаружения и перехвата ПКР наземного базирования. Помимо этого, противокорабельные ракеты окажут существенную помощь, если США и их союзники решат установить дальнюю морскую блокаду КНР.
Специалистами «РЭНД» был проведен комплексный анализ роли упомянутого выше типа вооружения в стратегии военного сдерживания Китая. Считается, что в ходе оснащения контингента США, который может быть размещен в странах – союзниках и партнерах в Восточной Азии, ПКР наземного базирования будут затрачены относительно небольшие материальные средства. Для их нормального функционирования помимо американских военнослужащих потребуется участие армий тех стран, на территории которых эти ПКР разместятся. Также станет необходимым доступ к тем системам этих государств, которые станут обеспечивать идентификацию целей, управление ракетами на основе полученной информации, функционирование батарей ПКР.
Предполагается, что упомянутые выше комплексы на основе американских и локальных элементов будут защищать все проливы, к которым может иметь доступ Китай. Помимо ПКР наземного базирования в случае установления морской блокады КНР придется использовать средства перехвата и досмотра торговых судов, такие как вертолетная авиация или суда прибрежной охраны региональных государств. В том случае, если в ходе обсуждения стратегии выбор падет на использование местных, а не американских ПРК наземного базирования, их придется интегрировать в рамках единой системы управления.
В ходе анализа вероятности введения режима блокады КНР специалистами была тщательно изучена возможность прикрытия ПКР наземного базирования каждого из проливов, через которые ВМС НОАК в случае начала боевых действий могут прорваться в Тихий океан.
Малаккский, Зондский и Ломбокский проливы
Относительно узкий Малаккский пролив имеет стратегическое значение. У расположенных рядом Индонезии и Малайзии есть значительные арсеналы ПКР наземного базирования, которые могут эффективно перехватывать цели на протяжении всей длины пролива в 730 километров. Хотя батареи ПКР могут быть уничтожены, но гарантированное уничтожение этих вооружений без участия сухопутных войск НОАК будет очень затруднительным ввиду малого размера пусковых установок (ПУ) ПКР. Противокорабельные ракеты наземного базирования, которые обладают большей дальностью стрельбы, такие как C-802 ASM Индонезии (адаптированная версия китайской ПКР YF-2), способны оказывать более эффективное сопротивление. C-802 ASM может поразить цель на дистанции 120 километров, что делает ее самой дальнобойной ПКР наземного базирования, развернутой в регионе. ПКР PJ-10 «БраМос», являющаяся совместной российско-индийской разработкой, может увеличить дистанцию поражения кораблей потенциального противника до 1500 километров.
Вместе с тем закрытие Малаккского пролива не гарантирует поддержания стабильной морской блокады КНР в этом регионе. Для ее обеспечения необходимо предпринять аналогичные меры в Зондском и Ломбокском проливах. Так как их ширина является относительно небольшой, специалисты не видят никаких проблем в их защите ПКР наземного базирования.
Япония, Тайвань и Филиппины
Если Тайвань и Филиппины окажутся вовлеченными в предполагаемый конфликт, ПКР наземного базирования, размещенные на их территории, также будут служить средством ограничения свободы действия ВМС НОАК. Например, ракета, находящаяся на острове Тайвань и обладающая радиусом действия 100 километров, вместе с ракетами, которые могут поразить цели на дистанции 200 километров, обеспечит контроль за движением судов к югу от острова Окинава. Другим вариантом защиты этого района является базирование ПКР с 200-километровым радиусом действия на острове Рюйкю. Пространство между Окинавой и Японией может быть перекрыто ПКР со 100-километровой дальностью, расположенными на японской территории. Лузонский пролив, район острова Борнео и Филиппин возможно защитить ПКР, установленными на острове Тайвань и территории Малайзии и/или Филиппин.
Однако, по мнению специалистов, неприкрытым в данном случае остается водное пространство, расположенное между Австралией и Индонезией. Данная проблема может быть решена при помощи использования ПКР PJ-10 «БраМос» в наземной версии, размещенной на территории Индонезии и/или Австралии.
Корея и Япония
ВМС НОАК также могут использовать для транзита судов между Южной Кореей и Японией Корейский пролив. Его легко перекрыть при помощи ПКР наземного базирования с радиусом действия 100–200 километров, расположенных на территории этих двух государств. По мнению специалистов, для достижения оптимального уровня безопасности этого пролива необходимо одновременное использование ПКР наземного базирования, находящихся на вооружении этих двух государств.
Оптимальный вариант размещения ПКР
Специалисты считают, что расположить ПКР наземного базирования на всех вышеуказанных территориях на временной основе будет сравнительно нетрудно. Напротив, размещение этого вида вооружений на постоянной основе вызовет отрицательную реакцию со стороны Китая и предположительно окажет негативное воздействие на американо-китайские переговоры различного рода. Для нормального функционирования ПКР наземного базирования в качестве средств сдерживания необходимо тесное сотрудничество с теми государствами, на чьей территории они располагаются, что также является фактором, ради которого США, по мнению экспертов, не стоит обострять отношения с КНР. Таким образом, наиболее оптимальным вариантом для использования ПКР является подготовка мест, из которых планируется их запуск, и размещение складов этого вида вооружения на территории азиатских государств или же подготовка к экстренной переброске ПКР наземного базирования из США.
Ряд ПКР может быть установлен не только в наземной, но и в ряде других версий, что позволит увеличить степени гибкости их применения. Вместе с тем встает вопрос о мобилизации и создании эффективной структуры управления батареями ПКР, расположенными в разных условиях. По мнению специалистов, оптимальной является схема мобилизации и переброски подразделений ЗРК «Пэтриот», разработанная армией США. Минимальный состав одного подразделения этого комплекса насчитывает две пусковые установки с четырьмя пусковыми контейнерами на каждой, восемь машин снабжения, РЛС, пункт управления, дополнительное оборудование, необходимое для нормального функционирования комплекса, соответствующий расчет. Все эти компоненты могут быть переброшены на пяти самолетах C-5 или же на семи C-17. При перемещении комплекса также реально задействовать быстроходные суда.
Учитывая высокий уровень развития рынка ПКР различного базирования (в том числе и наземного), специалисты полагают, что подобная вышеописанной структура подразделения ПКР может быть создана для любого типа этих ракет без особых усилий.
Оценивая влияние международной обстановки на стратегию использования ПКР наземного базирования в сдерживании ВМС НОАК, аналитики отмечают, что не все государства АТР являются в полной мере государствами – союзниками и/или партнерами США. Наиболее яркий пример – Индонезия, которая, несмотря на предоставление американской военной помощи, укрепляет отношения с КНР. Возможно, необходимость убедить подобные страны размещать на своей территории ПКР наземного базирования станет крупной проблемой американской внешней политики в регионе.
Сотрудничество в рамках создания общей оборонительной системы ПКР наземного базирования может существенно улучшить взаимодействие США и государств АТР в области обеспечения национальной безопасности. Вместе с тем актуален вопрос, смогут ли эти страны эффективно использовать ПКР наземного базирования для обеспечения блокады ВМС НОАК. Специалисты считают, что так как у американской армии нет достаточного опыта и материально-технической базы для их максимально эффективного использования, сотрудничество со странами Азии в этом направлении может быть существенно затруднено.
Сегодня ВВС и ВМС США обладают средствами, которые могут осуществлять сдерживание устремлений ВМС НОАК без использования сухопутных войск. Однако они большей частью являются дорогостоящими и их размещение может быть затруднено усилиями Китая. ПКР наземного базирования, которая запускается из относительно небольших по габаритам установок, расположенных в труднодоступной местности, способна существенно улучшить систему американского сдерживания без применения дорогостоящей техники. Использование этих ракет может облегчить задачи патрулирования силами американских ВВС и ВМС. Массовое размещение пусковых установок на территории государств – союзников и/или партнеров США осложнит работу китайских систем управления и контроля и разведывательных органов. Применение ПКР наземного базирования в рамках стратегии «Эйр Си Бэтл» позволило бы значительно увеличить американские возможности по противостоянию китайской стратегии преграждения доступа к отдельным районам (A2/AD). Также это облегчит сотрудничество со странами АТР в рамках размещения и потенциального применения этого вооружения, считают в корпорации «РЭНД».
Устрашающий отчет
Идея потенциального применения ПКР наземного базирования США и их союзниками и партнерами в АТР как существенного фактора сдерживания особенно актуальна в свете увеличения потенциальных возможностей ВМС НОАК.
Военно-морские средства ядерного сдерживания КНР впервые за всю историю страны достигают уровня начальной боеготовности. Отчет с этой информацией был опубликован в конгрессе США подкомиссией, занимающейся Китаем.
Согласно черновику отчета, подготовленному американо-китайской комиссией по экономике и безопасности (US-China Economic and Security Review Commission), китайская твердотопливная баллистическая ракета для запуска с подводных лодок (БРПЛ) JL-2 может достигнуть уровня начальной боевой готовности в конце 2013 года. Дальность полета этой БРПЛ составит предположительно 4000 морских миль (7408 километров). В комплексе с атомной подводной лодкой с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) проекта 094 (шифр «Цзинь» – Jin) ракета JL-2 будет представлять угрозу непосредственно для территории США. В настоящее время ВМС НОАК обладают тремя ПЛАРБ данного типа, планируется размещение еще двух лодок к 2020 году.
В отчете содержатся сведения, согласно которым Китай разрабатывает два новых проекта атомных подводных лодок (АПЛ) – атомную подводную лодку с ракетно-торпедным вооружением (ПЛАТ) проекта 095 и ПЛАРБ проекта 096. Ожидается, что ПЛАРБ проекта 096 существенно увеличат дальность применения, мобильность, скрытность и эффективность китайских средств ядерного сдерживания.
Сооружения, принадлежащие американским вооруженным силам на острове Гуам, в ближайшее время будут находиться под угрозой со стороны китайских ракет наземного базирования, подчеркивают эксперты.
Несмотря на то, что в настоящее время Китай не может использовать крылатые ракеты наземного базирования, ВМС НОАК, считают специалисты, разрабатывают возможность нанесения ударов по наземным целям при помощи морских крылатых ракет. Особую роль в данном контексте будут играть ПЛАТ проекта 095 и эсминец с управляемым ракетным оружием (УРО) проекта 052D (шифр «Луян-3» – Luyang III). Это облегчит китайской стороне атаку целей, расположенных в западной части Тихого океана, в том числе и на острове Гуам.
Как указано в упомянутом выше отчете, ВВС НОАК приобрели 15 новых бомбардировщиков H-6K (усовершенствованный вариант машины H-6). Самолеты H-6K могут нести на борту крылатые ракеты для поражения наземных целей и имеют увеличенную дальность по сравнению с предыдущим вариантом. Крылатые ракеты воздушного базирования позволят ВВС НОАК наносить удары практически по всем объектам в западной части Тихого океана.
Отчет содержит информацию, согласно которой КНР в настоящее время разрабатывает улучшенную версию баллистической ПКР DF-21 – DF-21D. Ее предполагаемая дальность полета составит 810 морских миль (1500 километров). Как следствие она не сможет поражать цели на острове Гуам, удаленного от территории Китая на 1600 морских миль (3000 километров).
Среди других нововведений ВМС НОАК аналитики обращают особое внимание на сооружение первого китайского авианосца «Ляонин», с палубы которого совершил взлет и посадку истребитель J-15 «Флаинг Шарк» (Flying Shark). В июне 2013 года в ходе учений была аттестована первая группа летчиков палубной авиации и офицеров управления взлетом и посадкой для авианосцев, а в сентябре 2013-го осуществлены проверки взлета-посадки палубных самолетов на корабль. Предполагается, что обучение экипажа продолжится до того момента, как на вооружение ВМС НОАК в 2015–2016 годах поступит первый авиаполк, оснащенный истребителями J-15.
В отчете также содержится информация по другим новым кораблям ВМС НОАК. В 2012 году Китай ввел два новых класса надводных кораблей: эсминец УРО «Луян-3» и фрегат «Цзяндао» (проект 056). Возобновлено строительство эсминцев УРО «Луян-2». Продолжается серийное производство фрегатов УРО «Цзянкай-2» (проект 054А). Аналитики считают, что большая часть этих кораблей войдет в строй к 2015 году. По их мнению, к этому времени Китай станет второй в мире державой по числу спущенных на воду крупных кораблей, а к 2020-му, несмотря на увеличение производства американского флота, – самым крупным строителем военных судов в мире и будет ежегодно производить наибольшее число подводных лодок и надводных кораблей.
Позиция специалистов, выраженная в рассматриваемом отчете, следующая: в течение ближайших 5–10 лет военные приготовления Китая существенно изменят стратегический баланс в Азии. Наряду с укреплением американо-китайских отношений КНР наращивает свои возможности для удара по базам и кораблям США и их союзников в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
