| Бюст в Будённовске | ||
| Мемориальная доска в Москве (на доме, где жил) | ||
| Надгробный памятник | ||
| Бюст в селе Великомихайловка | ||
| Бронзовый бюст в Ростове-на-Дону | ||
| Бронзовый бюст в Ростове-на-Дону (фрагмент) | ||
| Вывеска на здании академии в Санкт-Петербурге | ||
| Мемориальная доска в Валуйках | ||
| Мемориальная доска в Бердичеве | ||
| Памятник в Донецке | ||
| Мемориальная доска в Москве (на штабе, где служил) | ||
| Проспект в Москве |
Б удённый Семён Михайлович - советский военачальник, герой Гражданской войны, командующий 1-й Конной армией, один из первых Маршалов Советского Союза.
Родился 13 (25) апреля 1883 года на хуторе Козюрин (ныне Пролетарского района Ростовской области) в бедной крестьянской семье. Русский.
С 1903 года в русской армии, рядовой драгунского полка в городе Бирюч Воронежской губернии. В 1904-1905 годах участвовал в русско-японской войне в составе 46-го Донского казачьего полка. В 1906-1914 годах служил в Приморском драгунском полку под Владивостоком. В 1908 году окончил Петербургскую школу наездников при Высшей кавалерийской школе.
Участвовал в 1-й мировой войне старшим унтер-офицером 18-го Северского драгунского полка на Западном и Кавказском фронтах, участник похода русского экспедиционного корпуса в Персию в 1916 году. Был награждён за храбрость 4-я Георгиевскими крестами и 4-я медалями.
Летом 1917 вместе с Кавказской дивизией прибыл в город Минск, где был избран председателем полкового комитета и заместителем председателя дивизионного комитета. В августе 1917 года участвовал в руководстве разоружением эшелонов корниловских войск в Орше. После Великой Октябрьской социалистической революции вернулся на Дон, в станицу Платовскую, где был избран членом исполнительного комитета Сальского окружного Совета и назначен заведующим окружным земельным отделом.
В феврале 1918 года С.М. Будённый создал Платовский революционный конный отряд, действовавший против белогвардейцев на Дону. С июня 1918 - помощник командира 1-го Социалистического крестьянского кавалерийского полка. С сентября 1918 года - помощник командира 1-й Донской Советской кавалерийской бригады. С декабря 1918 года - помощник начальника 1-й Сводной кавалерийской дивизии. С января 1919 года - командир 1-й кавалерийской бригады 1-й Сводной кавалерийской дивизии. Успешно действовал на Дону под Царицыном в 1918 - начале 1919 года. Член ВКП(б)/КПСС с 1919 года.
С марта 1919 года - начальник 4-й кавалерийской дивизии. Когда в июня 1919 года в Красной Армии было создано первое крупное кавалерийское соединение - Конный корпус, стал его первым командиром (до августа 1919 года совмещал этот пост с должностью начальника 4-й дивизии). Корпус под командованием С.М. Будённого сыграл в августе 1919 года решающую роль в разгроме в верховьях Дона основных сил Кавказской армии генерала Врангеля. В Воронежско-Касторненской операции 1919 года вместе с дивизиями 8-й армии наголову разгромил казачьи корпуса генералов Мамонтова и Шкуро. Части корпуса заняли город Воронеж, закрыв 100-километровую брешь в позициях войск Красной Армии на московском направлении. Победы Конного корпуса С.М. Будённого над войсками генерала Деникина под Воронежем и Касторной ускорили разгром противника на Дону.
19 ноября 1919 года командование Южного фронта на основании решения Реввоенсовета республики, заседание которого состоялось в селе Великомихайловка ныне Новооскольского района Белгородской области (присутствовали Сталин, Будённый, Щаденко и другие), подписало приказ о переименовании Конного корпуса в 1-ю Конную армию. Командующим этой армией был назначен С.М. Будённый. Легендарная 1-я Конная командарма Будённого, которой он руководил по октябрь 1923 года, сыграла важную роль в ряде крупных операций Гражданской войны по разгрому войск Деникина, армий Пилсудского на Украине и Врангеля в Северной Таврии и Крыму.
В 1921-1923 годах С.М. Будённый наряду с командованием 1-й Конной армии - член РВС и заместитель командующего Северо-Кавказского военного округа. Провёл большую работу по организации и руководству конными заводами, которые в результате многолетней работы вывели новые породы лошадей - будённовскую и терскую.
В 1923 году С.М. Будённый назначается помощником главкома Красной Армии по кавалерии и членом РВС СССР. В 1924-1937 годах - инспектор кавалерии РККА. В 1932 году окончил Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе.
22 сентября 1935 года "Положением о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА" были введены персональные воинские звания. В ноябре 1935 года ЦИК и Совнарком СССР присвоил пяти крупнейшим советским полководцам новое воинское звание "Маршал Советского Союза". В их числе был и Семён Михайлович Будённый.
С 1937 года Маршал Советского Союза С.М. Будённый - командующий войсками Московского военного округа. С 1939 года наряду с командованием войсками округа - член Главного военного совета НКО СССР и заместитель народного комиссара обороны СССР. С августа 1940 года - первый заместитель наркома обороны СССР. После Гражданской войны, участвуя в решении вопросов строительства Вооружённых Сил СССР, их технической реконструкции, он руководствовался её опытом, преувеличивал роль кавалерии в будущей войне и недооценивал техническое перевооружение армии, не одобрял формирование танковых соединений.
Во время Великой Отечественной войны с июня 1941 по январь 1945 - член Ставки Верховного Главнокомандования, а также командующий группой войск армий резерва Ставки (июнь 1941 года), главнокомандующий войсками Юго-Западного направления (июль - сентябрь 1941 года), командующий Резервным фронтом (сентябрь - октябрь 1941 года), главнокомандующий войсками Северо-Кавказского направления (апрель - май 1942 года), командующий Северо-Кавказским фронтом (май - август 1942 года).
Участник Киевской оборонительной операции, обороны Москвы, обороны Кавказа. В сложных условиях оперативно-стратегической обстановки 1941-1942 годов Маршал Советского Союза Будённый С.М., к сожалению, не проявил в достаточной мере качеств, необходимых командующему крупными оперативно-стратегическими объединениями и не сумел обеспечить твёрдое и непрерывное управление войсками в условиях резко меняющейся обстановки.
С января 1943 года - командующий кавалерией Советской Армии, а в 1947-1953 годах одновременно - заместитель министра сельского хозяйства СССР по коневодству. С мая 1953 года по сентябрь 1954 года - инспектор кавалерии Советской Армии. С 1954 года - в распоряжении Министра обороны СССР.
"З а выдающиеся заслуги в деле создания Вооружённых Сил СССР и защиты Советского государства от врагов нашей Родины и проявленный при этом героизм" Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 февраля 1958 года Маршалу Советского Союза Семёну Михайловичу Будённому присвоено звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
"З а выдающиеся заслуги в деле создания Вооружённых Сил СССР и защиты Советского государства от врагов нашей Родины и в связи с восьмидесятилетием со дня рождения " Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 апреля 1963 года Маршал Советского Союза Семён Михайлович Будённый награждён второй медалью "Золотая Звезда".
"З а выдающиеся заслуги в деле создания Вооружённых Сил СССР, мужество и отвагу, проявленные в боях по защите Советского государства и в связи с пятидесятилетием Советской Армии и Военно-Морского Флота" Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1968 года Маршалу Советского Союза Семёну Михайловичу Будённому присвоено звание трижды Героя Советского Союза с вручением третьей медали "Золотая Звезда".
Член КПСС в 1939-52 годах (кандидат в 1934-39 годах и 1952-73 годах). Член ВЦИК и ЦИК СССР. Депутат Верховного Совета СССР 1-8-го созывов (1937-1973), с 1938 года член Президиума Верховного Совета СССР. Был членом президиума ЦК ДОСААФ и председателем его наградной комиссии; председателем общества советско-монгольской дружбы.
Скончался на 91-м году жизни, 26 октября 1973 года. Похоронен в Москве на Красной площади у Кремлёвской стены. На могиле установлен памятник.
Награждён 8 орденами Ленина (23.02.1935, 17.11.1939, 24.04.1943, 21.02.1945, 24.04.1953, 01.02.1958, 24.04.1958, 24.04.1973), 6 орденами Красного Знамени (29.3.1919, 13.3.1923, 22.2.1930, 8.1.1941, 3.11.1944, 24.6.1948), орденом Суворова 1-й степени (22.2.1944); орденами Красного Знамени Азербайджанской ССР (29.11.1929 г.), Трудового Красного Знамени Узбекской ССР (19.1.1930 г.); медалями "За оборону Москвы", "За оборону Одессы", "За оборону Севастополя", "За оборону Кавказа", "За победу над Германией в Великой Отечесвенной войне 1941-1945 гг.", "За победу над Японией", "Двадцать лет победы в Великой Отечесвенной войне 1941-1945 гг.", "За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина", "XX лет РККА", "30 лет Советской Армии и Флота", "40 лет Вооружённых Сил СССР", "50 лет Вооружённых Сил СССР", "В память 800-летия Москвы", "В память 250-летия Ленинграда", иностранными наградами Монгольской Народной Республики - орденом Боевого Красного Знамени 1-й степени (Монгольская Народная Республика, 1936), двумя орденами Сухэ-Батора (Монгольская Народная Республика, 1961, 1973), три медали Монголии. Трижды награждался Почётным революционным оружием (20.11.1919, 1921, 22.02.1968).
Почётный гражданин Ростова-на-Дону, города-героя Волгограда, Серпухова.
Бронзовый бюст установлен в городе Ростове-на-Дону, где именем легендарного полководца назван проспект. Памятник установлен на площади Буденного в городе Донецк. Бюст С.М.Будённого установлен на родине 1-й Конной армии - в селе Великомихайловка Новооскольского района Белгородской области. Город Прикумск Ставропольского края в 1973 году переименован в Будённовск. Его имя с 1933 года носит Военная академия связи (в 1933-1941 годах - Военная электротехническая академия РККА, в 1941-1946 годах - Военная электротехническая академия связи). Именем Героя названы проспекты, улицы, площади, скверы и парки во многих городах и сёлах России и государств бывшего СССР; военные корабли и гражданские суда; промышленные и сельскохозяйственные предприятия; учебные заведения; порода лошадей.
Сочинения:
Основы тактики конных соединений. М., 1938;
Первая конная на Дону. Ростов н/Д, 1969;
Пройденный путь. М., 1959-1973. Кн. 1-3;
Встречи с Ильичём. 2-е изд. М., 1972.
Этот человек стал легендой при жизни. О нем слагали песни. Его искренне любили и восхищались. Народная молва наделяла его совершенно невероятными возможностями. Самое удивительное, что многие подвиги Семена Михайловича – вовсе не легенда, а подтвержденная документально быль.
Биография и деятельность Семена Буденного
Он родился на исконно казачьих землях в 1883 году. Отец Семена был иногородним старостой. В станице его уважали, но своим все-таки не признавали. Здесь люди жили по особому укладу. Правил донцами выборный атаман. Мальчиков сначала учили рукопашному бою, затем - конной выездке, стрельбе, и, наконец, рубке. У Семена всё получалось как бы само собой. Военная наука давалась ему легко. От природы он был чрезвычайно одарен физически. Приходилось и помогать отцу пахать землю.
Семена отдали в услужение местному купцу. За десять лет он вырос от мальчика на побегушках до машиниста локомобильной молотилки. Через год его забрали в драгунский полк. Вместе с полком Буденный участвовал в русско-японской войне. В 1908 году окончил петербургскую школу наездников. Он считался лучшим наездником России. До 1914 года Семен Михайлович оставался в одном и том же полку. Был фантастически храбр, быстр, силен и ловок. Пули не брали его, словно тот был заговорен от них. Он умудрялся делать тройное сальто через шесть лошадей.
В должности взводного унтер-офицера Буденный попадает на . Здесь он тоже не замедлил отличиться. Приводил пленных не по одному, а целыми группами. Буденному посчастливилось стать одним из первых в России полным Георгиевским кавалером, получив четыре креста. Одного креста его лишили за то, что ударил офицера, однако спустя неделю он снова его заслужил. Полк Буденного был одним из немногих подразделений, кто до последних дней существования империи сохранял верность государю.
Затем была попытка служить Временному правительству. Никакой революционностью здесь, как говорится, и не пахло. Однако армия распалась, и драгуны оказались не у дел. Буденный вернулся на родину. Революция незаметно затянула его в свой водоворот событий. Тогда еще мало кто понимал, что же происходит, и за кем пойдут простые крестьяне. Семен Михайлович предпочел примкнуть к большевикам и возглавил созданный им же партизанский конный отряд. Отряд Буденного стал полком, потом бригадой и дивизией.
Буденный индифферентно относился к любой идеологии. Единственное, что он умел, - это рубать. Про таких говорят: «Для кого – война, для кого – мать родна». На войне он был в своей стихии. Дивизия Буденного стала костяком Первой Конной армии. Конница играла колоссальную роль в гражданской войне. Он умел держать дисциплину и даже собственноручно мог надавать оплеух особо провинившимся. В этом выражался его демократизм как военачальника.
В формировании Первой Конной особую роль сыграли Сталин и Ворошилов. Этих троих судьба свяжет надолго узами дружбы и сотрудничества. В годы репрессий Буденного не тронут – Сталин умел помнить добро и ценить тех, кто был ему нужен. К тому же, Семен Михайлович не был ему конкурентом, как человек весьма далекий от политики и всякого рода интриг. На личном же фронте комисару долгое время хронически не везло.
Первая жена трагически погибла в 1924 году – застрелилась на глазах у гостей. Вторая демонстративно изменяла мужу. Она была репрессирована и попала в лагеря. Лишь с третьей Семен Михайлович обрел тихое семейное счастье, несмотря на огромную разницу в возрасте: ему на момент знакомства было 54 года, ей – всего 19 лет. Она родила ему троих детей. Боготворила мужа, и души в нем не чаяла.
- Уже в преклонные годы Буденный смог реализовать мечту юности – открыть конезавод. В качестве селекционера он вывел две новых породы лошадей – буденовскую и терский арап. На это потребовалось более двадцати лет.
В личной жизни сильных мира сего происходит все то же самое, что и в жизни обыкновенных людей: любовь, браки, измены, разводы… Свое семейное счастье Семен Михайлович Буденный нашел с третьей попытки, когда ему, легендарному красному маршалу, уже перевалило за пятьдесят.
В историческом, 1917 году Семену Михайловичу исполнилось тридцать четыре года, и за его плечами было уже четырнадцать лет военной службы. Он был участником русско-японской войны, воевал в первую мировую на германском, австрийском и кавказском фронтах. Прошел путь от солдата до старшего унтер-офицера царской армии и за подвиги четырежды удостаивался Георгиевского креста, то есть был полным георгиевским кавалером - явление, прямо скажем, очень даже не частое.
Семен Буденный
Об этом мало кто знал, потому что сложно было представить себе четыре Георгиевских креста на кителе маршала рядом с тремя звездами Героя Советского Союза.
Впрочем, судьбу свою Семен Михайлович выбирал сознательно. Как он шутил много позже, «решил, что лучше быть маршалом в Красной армии, чем офицером - в белой». Что ж, в каждой шутке есть доля истины. И если Буденный был живой легендой еще до революции, то после нее слава его стала просто сказочной. Конница Буденного взяла Ростов-на-Дону, захватила казачью столицу Новочеркасск и вообще считалась одной из элитных частей Красной армии.
Ко всему прочему он отменно ездил верхом, закончив в свое время петербургскую школу верховой езды. И был очень хорош собой. Особенно с точки зрения женщин. Но не слишком удачлив в личной, точнее, семейной жизни.
Первой женой его была крестьянка из соседней станицы - Надежда Ивановна. Они обвенчались в 1907 году, перед самым его уходом в армию, и не виделись долгих семь лет. Потом короткие свидания до первой мировой войны. И снова разлука. Лишь в 1917-м супруги воссоединились: Надежда Ивановна стала медсестрой в отряде, организованном ее мужем. Она воевала вместе с ним, добывала для отряда продукты и медикаменты, заведовала санитарной частью армии.
Семен Буденный
А когда настало мирное время, переехала с мужем в Москву. Они поселились в правительственном доме на улице Грановского. Было это в 1923 году. А спустя год Надежда Ивановна застрелилась. Из пистолета мужа, на глазах у него и еще нескольких человек. Говорили, неосторожное обращение с оружием. Хотя... прошедшая бок о бок с Буденным всю гражданскую войну, Надежда Ивановна наверняка умела обращаться с пистолетом.
Впрочем, возможно, действительно несчастный случай. Хотя сплетен и домыслов вокруг этого происшествия ходило предостаточно. Надежду Ивановну обвиняли в том, что она постоянно «гуляла» от мужа и покончила с собой то ли из-за угрызений совести, то ли из-за того, что Семен Михайлович обо всем узнал.
Сам же Буденный впоследствии признался, что никаких скандалов и упреков быть не могло: их семейная жизнь давно разладилась, жили как чужие. И основная причина этого - отсутствие детей. К моменту гибели Надежды Семену Михайловичу исполнился сорок один год.
Наверное, так оно и было на самом деле. Ибо уже через полгода после трагедии Буденный женился вторично. Женился по страстной любви, после романтической встречи на курорте в Ессентуках с красавицей певицей Ольгой Стефановной Будницкой (сценический псевдоним - Михайлова). Вскоре послесвадьбы Ольга Стефановна поступила в консерваторию, а потом стала солисткой Большого театра. У нее был сильный, редкий голос - контральто. И характер такой же - сильный, яркий, самобытный.
Ольга Буденная-Михайлова в лагере
Дочь железнодорожного служащего, познавшая и бедность, и лишения, она твердо понимала, чего хочет от жизни: славы. Она хотела стать знаменитой певицей, блистать и покорять всех вокруг себя. Само по себе это было понятно, однако никоим образом не совпадало с представлениями Семена Михайловича о семейной жизни, в которой главное -дом и дети. И тихий совместный досуг. Но как раз это Ольгу Стефановну совершенно не привлекало. Ей не хотелось портить фигуру, ломать так удачно начавшуюся карьеру примадонны.
Тем не менее, прожили они вместе тринадцать лет. Буденный преклонялся перед голосом жены, гордился ее красотой и блеском. Отсутствующих детей время от времени заменяли племянники Ольги Стефановны - Сергей и Люся. И, возможно, прожили бы супруги вместе до глубокой старости, если бы не грянул страшный 1937-й.
Оперная певица Михайлова была арестована. Следствие «установило», что_«О.С. Михайлова, являясь с 1924 года женой Маршала Советского Союза Буденного, своими связями с иностранцами и поведением дискредитировала последнего, а именно:
Являясь женой Буденного, одновременно имела интимную связь с артистом ГАБТ Алексеевым, разрабатывавшимся по подозрению в шпионской деятельности. («Разрабатывавшемуся» Алексееву - красавцу тенору, «повезло»: он умер в 1939 году от рака горла и похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Маховик следствия задел его лишь чуть-чуть, причем держался певец на допросах на редкость достойно и ни единым словом не оговорил Ольгу Стефановну).
Находясь на лечении в Чехословакии, вращалась среди врагов народа, шпионов и заговорщиков Егорова и его жены, Александрова и Туманова (замечу, что в те времена мудрено было вращаться в иных кругах, поскольку шпионом и заговорщиком мог в любую минуту оказаться каждый, включая членов Политбюро.).
Кроме того, установлено, что Михайлова наряду с официальными посещениями иностранных посольств имела неофициальные, по личному приглашению послов, снабжала итальянского посла билетами на свои концерты и неоднократно получала от него подарки.
Арестованные за шпионаж жена бывшего 1-го зам. наркома обороны Егорова и жена бывшего наркома просвещения Бубнова в своих показаниях характеризуют Михайлову как женщину их круга, которая делала то же самое, что и они. Михайлова в наличии у нее подозрительных связей и неофициальном посещении посольств виновной себя признала. Шпионскую деятельность отрицает. На основании изложенного выше, «дело» по обвинению Михайловой направить Особому совещанию на рассмотрение. Ноябрь 1939 года»._
Особое совещание приговорило Ольгу Стефановну к восьми годам исправительно-трудового лагеря. К тому времени она уже страдала тяжелым психическим заболеванием. Тем не менее, она отсидела «от звонка до звонка», потом еще два года провела под стражей и в 1948 году была этапирована в ссылку. На жизни Семена Михайловича Буденного этот арест отразился... третьей женитьбой. Но об этом - чуть позже.
Семен Буденный
Разумеется, ходили всевозможные слухи и сплетни. Одни утверждали, что Буденный якобы сам сдал жену в НКВД - то ли в отместку за измены, то ли испугавшись за свою карьеру и жизнь. Вот не побоялся же Семен Михайлович заступиться за начальников конных заводов, когда в 1938 году волна репрессий докатилась и до них. Пошел их защищать прямо к Сталину. Так что в испуг маршала верится с трудом. Если вообще верится.
Месть за измены? Тоже вряд ли. Мог просто развестись: тогда это было очень легко. Но почему-то не развелся. Некоторые люди, близко знавшие Буденного в то время, рассказывали впоследствии, что он был просто убит арестом жены и известием о том, что она занималась шпионажем и получала за этоденьги и подарки. Даже плакал. В те безумные годы, наверное, можно было поверить во что угодно. А Семену Михайловичу, наверное, было легче подозревать жену в шпионаже, чем в супружеской измене.
На самом деле все было проще. Второй брак, как и первый, оказался бездетным. Интересы супругов все больше расходились. В конце концов, каждый жил своей жизнью. А тут еще почти открытый роман с тенором Алексеевым, которому сама Ольга Стефановна признавалась, что с мужем у нее «натянутые отношения на почве ревности».
Как бы то ни было, существует еще один документ, написанный в 1953 г. уже после смерти И.В. Сталина. Письмо Буденного в Главную военную прокуратуру:
_"В первые месяцы 1937 года (точной даты не помню) И. В. Сталин в разговоре со мной сказал, что, как ему известно из информации Ежова, моя жена - Буденная-Михайлова Ольга Стефановна неприлично ведет себя и тем компрометирует меня и что нам, подчеркнул он, это ни с какой стороны невыгодно, мы этого никому не позволим.
Если информация Ежова является правильной, то, говорил И. В. Сталин, ее затянули или могут затянуть в свои сети иностранцы. Товарищ Сталин рекомендовал мне обстоятельно поговорить по этому поводу с Ежовым.
Вскоре я имел встречу с Ежовым, который в беседе сообщил мне, что жена вместе с Бубновой и Егоровой ходит в иностранные посольства - итальянское, японское, польское, причем на даче японского посольства они пробыли до 3 часов ночи. Тогда же Ежов сказал, что она имеет интимные связи с артистом Большого театра Алексеевым..
О том, что жена со своими подругами была в итальянском посольстве, точнее, у жены посла, в компании женщин и спела для них, она говорила мне сама до моего разговора с Ежовым, признав, что не предполагала подобных последствий.
На мой же вопрос к Ежову, что же конкретного, с точки зрения политической компрометации, имеется на ней, он ответил - больше пока ничего. Мы будем продолжать наблюдение за ней, а вы с ней на эту тему не говорите.
В июле 1937 года по просьбе Ежова я еще раз заехал к нему. В этот раз он сказал, что у жены, когда она была в итальянском посольстве, была с собой программа скачек и бегов на ипподроме. На это я ответил, ну и что же из этого, ведь такие программы свободно продаются и никакой ценности из себя не представляют.
Я думаю, сказал тогда Ежов, что ее надо арестовать и при допросах выяснить характер ее связей с иностранными посольствами, через нее выяснить все о Егоровой и Бубновой, а если окажется, что она не виновата, можно потом отпустить.
Я заявил Ежову, что оснований к аресту жены не вижу, так как доказательств о ее политических преступлениях мне не приведено.
Что же касается ее интимных связей с артистом Алексеевым (о чем я имел сведения, помимо Ежова и МВД), то, сказал я Ежову, это дело чисто бытового, а не политического порядка, и я подумаю, может быть, мне следует с ней, развестись.
В августе 1937 года, когда меня не было в Москве (выезжал дней на десять в Гороховецкие лагеря), Ольга Стефановна была арестована.
Лично я инициативы в ее аресте не проявлял, более того, был против этого, так как из того, что мне было известно от Ежова, не видел к этому никаких оснований.
Впоследствии после ареста ряда директоров конных заводов... а также ареста жены, я пришел к выводу, что все это Ежов делал с той целью, чтобы путем интриг и провокаций добиться показаний против меня перед нашей партией и государством и расправиться со мной...
Училась Ольга Стефановна старательно, активно вела общественную работу. Никогда не замечалось и намека на то, чтобы она проявила какое-либо недовольство советской властью. В материальном отношении потребности у нее были скромные, алчности в этих вопросах она никогда не проявляла.
В заключение должен сказать - я не верю, чтобы она могла совершить преступление против советской власти.
Поздно написано? Сейчас легко судить и осуждать. Возможно, конечно, Семен Михайлович куда более яростно боролся бы за жену, роди она ему хоть одного ребенка. Вообще если бы не оскорбляла так открыто его мужское достоинство (ничего себе: узнавать о связях своей жены из данных наружного наблюдения!). Возможно, но... маловероятно. Молотов, Калинин и иже с ними безрезультатно пытались вырвать своих жен из лагерей. Им это удалось тогда же, когда Буденный написал вышеприведенное письмо. Значит, времена переменились, появилась возможность.
Семья Буденного: жена Мария и дети
Ольга Стефановна вернулась в Москву в 1956 году. Семен Михайлович устроил ее в больницу, помог получить квартиру. Приглашал почаще заходить к нему, но она приходить избегала. Буденный давно был снова женат.
В те времена ходили слухи, что женился он чуть ли не на своей домработнице, которая «нарожала ему детей и окрутила его».
На самом же деле третья жена Буденного - Мария Васильевна, приехала в Москву в 1936 году из Курска и поступила учиться в стоматологический институт. Жила в общежитии, но иногда навещала родную тетку Варвару Ивановну, сестру своего отца. Тетка была одновременно тещей легендарного маршала Буденного, то есть матерью его второй жены. Но свою двоюродную сестру - Ольгу - Мария Васильевна почти не видела, та пропадала по своим делам. Семена же Михайловича вообще ни разу не видела и панически боялась возможной встречи.
Семен Буденный
Они увиделись, когда Ольга Стефановна уже была арестована. Ее мать попросила Марию Васильевну помогать по хозяйству, и та стала чаще бывать в доме Буденного. Помогала готовить, подавала на стол. Во время обеда Семен Михайлович и сделал ей предложение. В любви, по воспоминаниям Марии Васильевны, не объяснялся, просто сказал: «Выходите за меня замуж».
Она не сказала ни да, ни нет. Поехала в Курск посоветоваться с родителями, повезла письмо от тетки. Та, кстати, немало сил приложила к устройству этого брака, как ни странно это звучит. Старая женщина прекрасно знала, что семейная жизнь ее дочери рухнула окончательно и бесповоротно. И если ее из тюрьмы и выпустят, женой Буденного ей больше не быть. Тетка решила, по-видимому, осчастливить, хотя и ценой отказа от дочери, племянницу, поскольку была абсолютно уверена: Семен Михайлович обязательно женится на ком-нибудь.
Родители благословили Марию Васильевну на брак с человеком, который был на тридцать с лишним лет старше ее. С другой стороны, надо заметить, что Семен Михайлович здорово рисковал: невеста его оказалась поповной - несколько поколений ее предков были священниками, а родной дед погиб в энкавэдэшной тюрьме. Сама же Мария Васильевна выходила замуж не столько за мужчину, сколько, по ее собственному признанию, «за любимого героя».
И, несмотря на все это, третий брак Буденного оказался на удивление счастливым и прочным. Через год после свадьбы, в 1938 году, появился на свет сын Сережа, еще через год - дочь Нина. Третий ребенок, Миша, родился в 1944 году. Но и до его рождения стало ясно: брак по расчету обернулся браком по самой настоящей любви.
Вот письмо Семена Михайловича Марии:
_«Здравствуй, дорогая моя мамулька!
Получил твое письмо и вспомнил 20 сентября, которое нас связало на всю жизнь. Мне кажется, что мы с тобой с детства вместе росли и живем до настоящего времени. Люблю я тебя беспредельно и до конца моего последнего удара сердца буду любить. Ты у меня самое любимое в жизни существо, ты, которая принесла счастье, - это наших родных деточек. Думаю, что все кончится хорошо, и мы снова будем вместе... Привет тебе, моя родная, крепко целую тебя, твой Семен.
Та же платила ему полной взаимностью. Не красавица, как ее двоюродная сестра, а просто миловидная, начисто лишенная каких-либо амбиций, Мария Васильевна, по ее собственным уверениям, прожила с Семеном Михайловичем очень счастливую жизнь. Хотя и приходили порой сомнения, что выстроила своесчастье на чужой беде. Не посадили бы Ольгу Стефановну - не было бы ни семьи, ни троих детей. Успокаивала себя тем, что не раз слышала от тетки: все равно бы тот брак распался. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
А про то, как Семен Михайлович охранял свое позднее семейное счастье, некогда ходила легенда. То ли перед самой войной, то ли после нее за Буденным пришли: хотели взять его на даче, при жене и детях. Он же открыл огонь из пулемета по незваным гостям, а когда те на время отступили, бросился звонить Сталину:
Иосиф Виссарионович! Контрреволюция! Меня брать пришли! Живым не сдамся!
Сталин якобы рассмеялся и приказал оставить Буденного в покое.
Если это не очередная легенда о «первом красном коннике», тогда достаточно убедительное доказательство того, насколько он дорожил своей семьей, женщиной, которая родила ему долгожданных детей, и самими детьми.
С пулеметом против НКВД - это, как бы сейчас сказали, круто.
Светлана МАРЛИНСКАЯ.
Крайний справа Михаил Семенович Буденный
Сегодня мы в гостях у Михаила Семеновича Буденного, сына героя гражданской войны, маршала, прославленного военачальника — Семена Михайловича Буденного. Михаил Семенович, Вы в силу своего возраста, естественно не застали того времени, когда папа прославился. Тем не менее, Вы, наверное, помните свое детство. С какого времени Вы помните папу, помните его рассказы, ту жизнь, которая вас окружала?
Михаил Буденный. Конечно, вспоминать надо с самого детства. Каждое утро он нас поднимал, и мы занимались с ним вместе физкультурой, он занимался на кольцах, на брусьях, на других снарядах. Надо заметить, что если я это помню, значит, ему было под семьдесят в то время, потому что я родился, когда ему было 62 года. Мы все: старший брат, средняя сестра и я — мы все каждое утро начинали с физических упражнений, затем он всех посадил на лошадь.
К.С. А где располагались все эти снаряды?
М.Б. У нас был кинозал на государственной даче, где мы жили, там стояли брусья, кольца и лестница. Так что все было им предусмотрено. Он еще занимался гирей, штангу тягал.
К.С. В семьдесят лет?
М.Б. Да, да. Кстати говоря, как-то были соревнования по гимнастике, это было показано по телевизору, тогда еще допотопные телевизоры были, выступал Азарян. Мы сидели с ним, смотрели, он говорит: «Ну и что?». Пошел и сделал знаменитый крест Азаряна. Я потом только осознал, что он делал это в семьдесят лет. Да, он, конечно, был в прекрасном физическом состоянии сам, и пытался нас тоже сохранить в той же физической кондиции.
К.С. Когда он первый раз посадил Вас на лошадь?
М.Б. Честно говоря, я не помню. Наверное, года в четыре. Но посадил он перед собой, на холку лошади. А потом уже, где-то с шести лет, я помню, я начал заниматься верховой ездой каждый день.
К.С. Как мама на это смотрела?
М.Б. А он не спрашивал ее мнения по этому поводу — мы это должны были уметь. Вот и все. Сначала было тяжело, конечно, очень тяжело привыкать к регулярной нагрузке каждое утро. А впоследствии я уже без этого себя и не видел: просто чувствовал необходимость езды на лошади, потому что это очень серьезная закалка для организма, серьезная вещь.
К.С. А когда вы пошли в школу, как?
М.Б. Каждое утро. До школы или после. Если зимой мы жили в городе, я ездил вечером в Хамовники, в манеж и ездил на лошади. А летом, каждое утро — это уже на даче.
К.С. А на даче была конюшня?
М.Б. Да. Конюшня была, но лошадей завозили только летом — где-то с мая до сентября. А так на конюшне стоял только тяжеловоз — это рабочая лошадь, на которой возили сено.
К.С. А сколько лошадей было?
М.Б. Летом обычно 6-7.
К.С. У каждого была своя лошадь, и вы за ней ухаживали?
М.Б. Так и должно быть, потому что ездить нужно на своей лошади: ты уже знаешь ее характер, знаешь ее повадки, что она сделает в следующий момент, а если не так — то это просто катание — это несерьезно. То есть мы были приучены к тому, чтобы не кататься на лошади, а работать с ней. Вот во взрослые годы, когда я уже был женат, у меня дочка была, вдруг привозят лошадь на дачу — новую. Я говорю: “ Что это?” Он говорит: “ Это Горец, его взяли со скачек, это чистокровная английская порода, лошадь очень хорошая, ты должен ее выездить, она ничего кроме скачек не умеет.” И вот я с ней работал четыре месяца, она уже начала делать элементы высшей школы, потом я уехал на неделю в командировку в Италию. Возвращаюсь — лошади нет. Я говорю, где Горец? А он говорит, отправил его на конный завод — производителем. “ А зачем же я его четыре месяца выезжал?” Отец говорит: “ Производителем тоже должен быть интеллектуальный жеребец…” Потому что это по генам все равно как-то передается.
К.С. А вообще лошадь — дура?
М.Б. Ну, большого ума у лошади нет, и он тоже так считал. У лошадей очень хорошо развиты инстинкты — это память на дорогу, память на место, где они стоят, где они ночуют. Вот если хоть один раз оставить ее переночевать, она будет это место помнить всю жизнь.
К.С. Это типа коровы?
М.Б. Ну нет, нет. Корова может уйти в любую другую деревню и не вернуться домой. Вот почему говорят: “ пьяного мужика лошадь сама домой привезла” , потому что она знает дорогу и знает место, где она спит.
К.С. Семен Михайлович интеллект лошадиный не преувеличивал?
М.Б. Нет, нет. Он понимал, что она может. У них очень развита чувствительность, вот допустим, если вы идете на лошади… ездите на лошади в темноте, то вы можете быть уверены, что если будет пропасть или яма какая-то — лошадь встанет колом, она не пойдет туда, она чувствует.
К.С. Следил ли он за вашими успехами в школе?
М.Б. Ну а как же. Занимался общей образовательной подготовкой. Он с детства рассказывал, что такое лошадь и как с ней надо обращаться, то есть, это вопросы коннозаводства, вопросы спорта, вопросы выращивания лошадей, вопросы ее тренировки, тренинга — очень много было составляющих. Это постоянные разговоры в преломлении к своему опыту участия в Гражданской войне и Великой отечественной войне, по передвижению и действиям, стратегии, тактике кавалерии и прочее.
К.С. Он готовил Вас к военной специальности?
М.Б. Нет, он никогда не настаивал на этом, он знал, что я пойду в инженерный институт. А куда конкретно я ему сказал, когда поступил. А поступил я в московский энергетический институт, его и заканчивал.
К.С. Но в жизни знания, которые Вам передал отец, как-то пригодилось?
М.Б. Конечно, я ездил по мастерским программам, по высшей школе и по конкуру, и по троеборью тоже — это три основных олимпийских вида спорта. В последние годы, где-то с 83-го по 85-й, я был президентом Федерации конного спорта Советского Союза. Конечно, для этой работы те знания, которые я приобрел от отца, были абсолютно необходимы.
К.С. В то время, когда вы появились на свет, буденновская порода уже существовала?
М.Б. Да, буденновская порода появилась до 37-го года, наверное. То есть она сформировалась как порода. Буденновская порода — это его идея была. Порода, которая была бы хороша и для армии, и для спорта. Потому что в спорте он тоже понимал, что конница и кавалерия она является базой для создания любых спортивных организаций и вообще спортивного направления в стране.
К.С. Михаил Семенович, поскольку мы заговорили о Буденновской породе, вообще фамилия Семена Михайловича стала нарицательной, именем собственным уже, покинув своего владельца, а буденовка каким образом появилась?
М.Б. Буденовка создавалась она не в конной армии — это совершенно точно. Кто-то из дизайнеров придумал такую форму шапки и первые воинские подразделения, которые получили эти шапки — была кавалерия.
К.С. Во время первой конной?
М.Б. Да. И вот пристало это название, хотя они никакого отношения к созданию этой шапки не имели.
К.С. Шапка была сделана в форме старого российского шлема — она, кстати, удобная и теплая была для различных временных периодов: и зимой, и летом. Но еще раз вернемся к Вашему детству. Отец занимался вашим воспитанием: наказывал Вас, возился с Вами, проверял дневник, читал книжки Вам?
М.Б. Нет. Дневники он не проверял, он просто спрашивал, и мы ему говорили какие у нас успехи и все. Вот, в частности, со мной он занимался фехтованием. Это было минимум раз в неделю. Учил рубить лозу, стрелять с лошади на полном карьере, то есть это все элементарные азы, которые должен был пройти кавалерист во время подготовки. Это была школа — Высшая кавалерийская офицерская школа КЛОКШ, которая стояла в Хамовниках, в старых Хамовниках. Практически всю программу этой офицерской школы он мне преподал еще неоднократно. Мне было лет десять, когда он первый раз шашку мне вручил. Причем не полную шашку, а обрубок, заточенный: “ Руби” . И вот началось каждый день — лоза должна падать вертикально, когда ее рубишь или если рубишь хлыстом, то она взлетает вверх и если хоть одну свалишь — заново. Это было мукой, особенно в десять лет, но потом это было легко.
К.С. А для чего это нужно было?
М.Б. Ну как? Это общая грамотность кавалерийская — без этого ты же не кавалерист, если ты не умеешь ни шашкой, ни лошадью управлять, ни стрелять с лошади. Отец разбрасывал по лесу шарики надувные, и на полном карьере из мелкокалиберной винтовки их надо было все положить.
К.С. А вашу сестру?
М.Б. Этому он ее не учил, конечно. Ездить она ездила и хорошо ездила, брат тоже. Но больше всего внимания в этом деле он на меня обратил. Потому что младший, я был, наверное, более свободен в то время, нежели мои старшие сестра с братом.
К.С. Наказывал?
М.Б. Я не помню такого. Он мог строго сказать, но больших наказаний не было.
К.С. А за тем, что вы читаете, следил?
М.Б. Ну, конечно. Ну, естественно, вопросы такие задавал: “ Чем интересуешься?” . Вот маленький я очень увлекался скульптурой, лепил очень много и его слепил, бюст — было такое дело. Ну, он мне не советовал заниматься этим профессионально.
К.С. Почему?
М.Б. Да это все-таки как-то не очень серьезное занятие. Хотя я очень хотел. Но получилось так, что я стал инженером.
К.С. А про историю с Бабелем Вы его не спрашивали?
М.Б. Да история-то вся в газетах была. Бабель в книжке описывает, как конармейцы грабили церкви, попов, снимали шубы, а ведь на самом-то деле Бабель был в обозе третьего разряда, и именно его судили за то, что он ограбил попа, чего же тут говорить?! Вот это было, наверное, причиной того, что отца не очень, устроила эта книжка. У них же была открытая полемика и с Горьким, это известная вещь.
М.Б. Это все в газетах было.
К.С. Скажите, он вам рассказывал о Гражданской войне, в первую очередь меня, конечно, интересует история с Думенко?
М.Б. Он к нему относился как к своему товарищу — не больше, не меньше. Но получилось так, что Думенко заболел надолго тифом, и отцу пришлось одному заниматься тогда дивизией, потом корпусом. Думенко потом свою самостоятельную какую-то группу кавалерийскую организовал, просто у них разошлись пути и все. А так он к нему отлично относился.
К.С. Откуда родом Семен Михайлович?
М.Б. Станица Платовская, в Донской области.
К.С. Вы туда ездили?
М.Б. Да. Неоднократно.
К.С. Родственники есть там еще?
М.Б. Есть, есть, много. Дальние, правда. Но много есть.
К.С. Когда Семена Михайловича забрали в армию?
М.Б. Его забрали в 1903, ему было двадцать лет. И к семнадцатому году, к революции он уже прошел три войны: Японскую, Турецкую и Первую мировую и он был награжден четырьмя крестами, четырьмя медалями, то есть полный Георгиевский кавалер, когда демобилизовался в 17-м году. Он, кстати, очень хорошо говорил по-немецки, потому что там были у них колонисты на Дону, и они общались, и разговаривал он неплохо на немецком и турецкий выучил на Турецкой войне. Он однажды меня взял, мне было лет 15-16, на прием в турецкое посольство и вот он там с послом разговаривал на турецком как на русском. Мне просто было удивительно, я первый раз слышал и не знал, что у него такие есть способности.
К.С. Он же был, по-моему, в охране государя-императора?
М.Б. Нет, нет, нет. Дело в том, что он был старший унтер-офицер, и его направили за отличную службу в Высшую кавалерийскую школу в Санкт-Петербург, и он ее закончил. Мало того, там была система такая: годичное обучение и во время этого обучения он лошадей готовил для разных офицеров, которые учились, которые были курсантами и после года обучения он имел право то ли остаться на год там еще, то ли вернуться в свою часть, но его отозвали. Он практически год там побыл, закончил эту школу, получил знак Высшей офицерской кавалерийской школы и его отозвали обратно, в часть, к драгунам. Был один случай, он стоял на карауле и император всем пожимал руку и ему пожал. Был такой случай, это он рассказывал.
К.С. Ну и как он связался с большевиками, как это произошло?
М.Б. Отец возвращался после демобилизации через Минск, там как раз началась революция, и там он встретил Фрунзе.
К.С. Он был с ним знаком?
М.Б. Нет, нет. Они там познакомились, и там как раз проходил съезд солдат и крестьян, не знаю, какое-то там было мероприятие и вот его туда вовлекли. Фрунзе ему предложил присоединиться и он пошел.
К.С. Он же был унтер-офицером?
М.Б. Да, да. У него был природный талант. Во время войны он возглавлял оперативные группы, которые проходили в тыл, практически разведчики, и очень часто приводил пленных, по несколько десятков, вот за что он и получал кресты потом. Это, кстати, максимум, что можно получить — четыре креста, а у него пять было. Но с пятым — интересная история. Их долго не кормили, это на Турецкой войне. Не кормили солдат, не давали фураж лошадям, и отец подговорил свой взвод, он был командир взвода, когда придет офицер, чтобы они все хором потребовали еды, фуража для лошадей — они это и сделали. Офицер понял, что это он их научил — Буденный, ну и замахнулся. А отец был первым кулашником в районе еще до армии, и он ударил офицера. Тот ударился головой о притолоку и потерял сознание, но его откачали, потом он побежал жаловаться. А это война идет — трибунал — удар высшего начальства. И вот вместо расстрела, что должно было быть — сняли одного Георгия. Через неделю он его опять получил, так что практически у него их было пять.
К.С. Но он их никогда не носил, да?
М.Б. Нет, нет.
К.С. Почему?
М.Б. Ну как, царские… Хотя это солдатские медали, но это все-таки были царские награды. Но отец сам говорил: » Это я получил за то, что защищал Россию». Это же русские награды, поэтому говорит: «у меня всегда висят в шкафу, на старом френче, но носить я их не буду. Слишком тяжелые».
К.С. Скажите, а кто его друзья были?
М.Б. Да у него много друзей было.
К.С. Кого Вы помните?
М.Б. Ворошилов, конечно. С ним он часто виделся. Рокоссовский тоже часто. Был у него адъютант — генерал Зеленский Петр Павлович, еще с Гражданской войны, очень интересный человек — интеллигентнейший, приятный. Много, я всех не перечислю даже. Но вот больше всего он, конечно, общался с Зеленским Петром Павловичем, потому что они и работали вместе, и жили практически рядом.
К.С. А с Иосифом Виссарионовичем?
М.Б. Встречался. Встречался и даже я один раз с ним ездил к нему на дачу. Видел самого, помню.
К.С. И как это было, расскажите?
М.Б. Да как, я маленький был, мне было лет шесть, это за год до смерти Сталина. Да, примерно так. Отец поехал к нему по какому-то конкретному вопросу и забрал меня, просто он не успел завезти меня на дачу. И пришлось поехать, ну вот видел, видел самого. Но общаться он со мной не общался, точно могу сказать.
К.С. Но и какое на отца впечатление произвела смерть вождя?
М.Б. Переживал, как все. Он, кстати, к нему очень неплохо относился. Он понимал, что вокруг творится все не так, как хотелось, но полностью относить это всю вину на Сталина он не хотел, он понимал, что это отнюдь не так. Он виноват, может быть, в том, что была создана система, которая позволяла это делать. Но лично он, конечно, виноват не во всем. Хотя он его и не оправдывал.
К.С. Ну а вы уже позднее не обсуждали это с отцом?
М.Б. Да обсуждали, почему же не обсуждали… Я помню, когда мы праздновали отцу восьмидесятилетие, здесь, на этой квартире, Рокоссовский выступал, и он выступил с благодарностью к отцу за то, что он их в 38-м, в 39-м году вытащил из-за решетки. А получилось так, что отцу дали список, там было около 65 человек — ведущих наших военачальников, они все вышли из конной армии, кавалеристы, в том числе и Рокоссовский, многие маршалы в последующем. Отец поехал ночью к Сталину и говорит: «Почему эти люди сидят? Сажай и меня, мы вместе с ними кровь проливали, мы также виноваты». Сталин: «В чем дело? Почему? Я ничего не знаю». И Ежову дал указание. Их утром всех выпустили. Это вот вспоминал Рокоссовский, я присутствовал при этом. Сам отец такие вещи не рассказывал.
К.С. Михаил Семенович, на самом деле невероятная почти ситуация, когда практически всю головку армии, всех военачальников скосили под корень — Семен Михайлович уцелел.
М.Б. Да на него двенадцать томов было компромата, после того, как вот это все обнародовали и ему показали. Двенадцать томов.
Они просто боялись его трогать. Дело все в том, что вокруг Москвы стояла конница, в основном. А за него любой конник готов был отдать себя под гильотину, поэтому, естественно, если бы его тронули, неизвестно чем бы все это кончилось.
К.С. Ну а каким образом арестовывали Тухачевского, арестовывали Егорова, Якира, Уборевича, — всех тех, с кем он ежедневно общался и встречался. Как он на это реагировал?
М.Б. Да по-разному, смотря о ком разговор идет.
К.С. Ну, в частности, Тухачевский, Егоров?
М.Б. Он был одним из присяжных заседателей на суде Тухачевского, отец говорил: мы все были уверены в том, что Тухачевский говорил от сердца, что он, действительно, делал и результат был такой, какой был. Потому что все понимали, что он, здесь, в этой компании не мог врать. Значит, что-то было там. Что — я не знаю, и отец не говорил.
К.С. В какой, в «этой компании»?
М.Б. В присутствии всех присяжных, своих людей с кем он воевал — и Ворошилов там был, и отец, там масса людей была.
К.С. Это уже на суде?
М.Б. На суде. Открытый суд — он мог опротестовать обвинение, а на самом деле он отстаивал то, за что его и обвиняли, вернее, в чем обвиняли.
К.С. Ну а остальные?
М.Б. Про остальных я не знаю.
К.С. Ну вот, с Егоровым, по-моему, дружил?
М.Б. Да, да. Ну, он только сожалел, другого я от него не слышал.
К.С. То есть он считал, что, действительно, какой-то заговор военный был?
М.Б. Нет. Это только то, что касалось Тухачевского. А в отношении остальных я просто не знаю, он не говорил.
К.С. Ну, а квартиру прослушивали?
М.Б. Наверняка. А как же. 12 томов не просто из воздуха, конечно.
К.С. А когда ему показали?
М.Б. Это уже после того, как культ Сталина разоблачили, ему доложили, это где-то 57-й, 58-й.
К.С. 20-й съезд — для него, что это было?
М.Б. Тяжелый, тяжелый для него съезд был. Очень переживал все это. Он практически дома-то не бывал в то время, а если бывал, закрывался здесь в кабинете и что-то делал: писал, читал.
К.С. Ну а вы потом не обсуждали с ним это в более позднее время?
М.Б. Особо он не распространялся, просто переживал очень этот период. Не обоснованно, и его тоже во время съезда пихали, обвиняли в каких-то непонятных кочубеевских направлениях. Это, кстати, касалось конных заводов. А конные заводы были самые богатые сельские хозяйства в то время. Конное дело само по себе, оно очень убыточно, если не будет побочных хозяйств — это овцеводство, птицеводство, зерноводство — без этого лошадь не выдержит. Вспомните фильм “ Кубанские казаки” , там же и зерно, и овощи, и животноводство. Потому что без этого лошадь убыточна в выращивании, если нет побочного хозяйства.
К.С. Ведь в то время лошадь уже потеряла свою прежнюю значимость.
М.Б. В какое время?
К.С. После 20-го съезда.
М.Б. Да, конечно. Но отец понимал, что лошадь нужна не только для кавалерии, а и для сельского хозяйства, и для спорта, для всего. А потом — это золото. Ведь лошадь можно продавать и хорошо продавать. Чем сейчас, кстати, новые бизнесмены и занимаются, — кому не лень.
К.С. Накануне войны, когда шла дискуссия о значимости бронетанковых войск, механизации войск, с одной стороны, и кавалерии — с другой, я где-то читал, что Семен Михайлович настаивал, что кавалерия — это царица боя.
М.Б. Ничего подобного. Абсолютно неправильно. Это пишут люди, которые тенденциозно настроены, чтобы его в этом обвинить. На самом деле все было не так. Инициатором создания конно-механизированных групп был он. Вот эти гвардейские кавалерийские корпуса и мехгруппы — они работали вместе, и это его инициатива и, кстати говоря, это знают все, кто служил в этих корпусах. Другой вопрос, что он был противником легких танков, кстати, на чем настаивал в свое время Тухачевский. Он был сторонником тяжелых танков, как Т-34, но, к сожалению, к началу войны их не было, поэтому, как вынужденный вариант он предложил делать вот эти конно-механизированные группы. И они, кстати, очень много сделали во время войны. Вот даже есть случай, когда хорошо организованную оборону прорывала конница. Это уникальный вариант. Потому что одна конница это сделать практически никогда не могла. Во всяком случае, история военная этого не помнит. Вот именно за счет того, что были сформированы эти конно-механизированные группы — это можно было сделать.
К.С. Михаил Семенович, в каком году Семен Михайлович ушел в отставку?
М.Б. Наверное, был такой плавный уход. У него же очень много было всяких обязанностей: он был и членом президиума Верховного Совета, и председателем ДОСААФ и то, и се, поэтому я не мог это проследить, я не помню просто — он все время был чем-то занят, даже когда ушел в отставку.
К.С. Я имею в виду, когда его уволили из армии?
М.Б. Насколько я знаю, допустим, сегодня его уволили, а завтра восстановили — вот так, по-моему, было. Причем тогда Хрущев в этом участвовал тоже.
К.С. А как он к Хрущеву относился?
М.Б. Да как. Трудный вопрос.
К.С. Почему?
М.Б. Ну как. Нормально относился. Когда Хрущева, кстати, сняли, Хрущев ему позвонил по вертушке на дачу. И говорит: “ Семен Михайлович, что не звонишь?” А отец говорит: “ Вот вспомнил” Больше я не буду ничего говорить. По-моему, это вполне показательно. Вообще они общались по мере необходимости. Кстати говоря, он у Хрущева выбил конноспортивный комплекс ЦСК, который сейчас на улице Дубенко — это его заслуга. Именно Хрущев дал санкцию на его строительство, потому что Хамовники-то разрушили полностью. Ну, я не считаю, что это общение, это нормальные деловые отношения.
К.С. Я имею в виду, как он к нему относился: как к политику и как к руководителю?
М.Б. Он не был в большом восторге, будем говорить так, оттого, что Хрущев делал.
К.С. А Брежнева ведь он застал тоже?
М.Б. Да. К Брежневу он очень хорошо относился, очень хорошие отношения были. И Брежнев его любил тоже.
К.С. Они встречались?
М.Б. Да, ну не так часто, конечно, но были встречи.
К.С. Ну, а что он рассказывал Вам о Гражданской войне?
М.Б. Вы знаете, этого было столько, что все воспроизвести сложно. Ну, например, была вот такая забавная ситуация. Они ехали во главе конной колонны с Фрунзе на лошадях, и вдруг налетела авиация — ну такие были “ кукурузники” , и стали их бомбить. А бомбили — выбрасывали бомбы через борт, также стреляли друг в друга из пистолетов, из револьверов, ну вот бросали в них бомбы, но не все бомбы взрывались. И отец говорит: «Надо попробовать, порох-то тут бездымный. Он пшикает и сгорает, давайте попробуем». Слез с лошади, несколько бомб разрядил, высыпал порох и папироской решил их поджечь. Ну и как рвануло, у него обгорел один ус, второй ус пришлось отстригать овечьими ножницами, знаете такие, которые накладываются друг на друга. Ну и после, без усов он не мог перед армией появляться, ему забинтовали это место, он говорит: “ Должны быть усы” . И в таком виде он ездил забинтованном, пока у него не отросли усы.
К.С. А почему он не мог без усов появляться?
М.Б. А он говорил: «Чего же я перед армией как баба появлюсь!» Я извиняюсь, но эту фразу он говорил, да.
К.С. Как говорил Чехов: “ Мужчина без усов — все равно, что женщина с усами.” Ну и что-то еще?
М.Б. Были и курьезные случаи и трагические. Ну, наверное, проще прочитать его книжку, он, кстати, описывает эти вещи. Как-то они заняли Новороссийск и первыми приехали на машине: Ворошилов, он и Зеленский Петр Павлович, его адъютант. И два броневика у них охрана была. Броневики стали в боевую позицию во дворе дома, который и выбрали для ночлега. Ворошилов, Зеленский упали замертво спать, потому что они три дня не спали, а отец решил ждать первых частей конных частей, которые должны были уже войти в город. Он снял шашку и всю атрибутику военную, у него единственное остались шпоры и в карман положил пистолет. Вышел на улицу, идет конница какая-то, но было темно, и он не видел какая, подошел, думал его части, а как выяснилось — это была отдельная группа полу бандитская — графа Орлова. Это где-то сабель двести, наверное. Его сразу под ручки белые и повели. Повели за город он думает: “ Для чего ведут, — застрелят и разденут, — больше-то не зачем.” Ну, думает, надо убежать, хотел под мост, ну тут его кто-то узнал и его повели в головку этой колонны, где был граф Орлов. Граф Орлов наставил на него “ СМИТ-ВЕССОН” , никелированный, он, кстати, лежит у меня дома.
К.С. Тот самый?
М.Б. Да, тот самый. Орлов говорит: “ Обыскать” . Отец отвечает: “ Нет” . А голос у него был резкий такой, и говорит: “ Сам” . Все отошли, он отдает пистолет и думает, как бы все-таки сделать так, чтобы он отвел “ СМИТ-ВЕССОН” , уж очень неприятные ощущения. И дает ему в руки золотые часы. Орлов потянулся и отвел пистолет. Отец его выхватил, убил двух близстоящих бандитов, под лошадь, а там забор, через забор хотел перескочить в сад, а забор очень высокий, он не допрыгнул, говорит, — смотрю, лежит большой валун такой, я от него оттолкнулся, перемахнул в сад, бегу, — говорит, — по саду, подбегаю — калитка, в калитку уже летит всадник и шашкой рубит, попадает мне как раз по “ СМИТ-ВЕССОНУ” , выбивает у меня оружие, ну что я дальше побежал к этому мосту, где хотел убежать. Тут идет уже разведка, разъезд наш. И говорит, — я тут спешивал командира первой группы кавалерийской, которая вошла и они забрали всех и этого Орлова тоже.
К.С. Часы забрал?
М.Б. Все забрал, часы, кстати, тоже у меня. Все вернул, но дело все в том, что эту банду он распустил. Он предложил: кто хочет, присоединились к красным, а кто не хотел — ушел на три стороны, свободны. Потом, правда, вопрос задавали: куда делся граф Орлов?
К.С. У него были любимые лошади?
М.Б. У него было их много. Любимые, наверное, Казбек с Гражданской войны, который ему подарил один казак, и последняя лошадь — это был Софист — Буденновской породы очень хорошая лошадь. Он на ней несколько парадов принимал — последних.
К.С. Во время Гражданской войны — у него одна лошадь была?
М.Б. Нет, по одной лошади никогда не было у командиров кавалерийских, потому что ее в любой момент могли убить. Кстати Казбек несколько раз после боя ложился от пуль, которые в него попадали. Под Касторной, по-моему, был случай, когда вот он лег, с него сняли седло, потрясли — оттуда пули валятся — из седла, а уж то, что в нем — это известно. И отца спрашивают: “ Ну что его пристрелить?” “ Не надо говорит, — пускай до утра полежит.” Потом приходит, а Казбек стоит. «Ну вот говорит, — оклемался. Я тоже пулю имею под печенью, она же мне не мешает».
К.С. И что же пули не вынимали?
М.Б. Нет. Значит, попали удачно, они обволакиваются в мешочки и все.
К.С. Я хочу, чтобы Вы рассказали про Дезертира.
М.Б. Дезертир был запасной лошадью.
К.С. Хорошая кличка.
М.Б. Почему Дезертир? Они его взяли у белых. Он ему очень понравился — он его еле-еле мог на Казбеке догнать. Но как только он отвязывался от обоза — вторая запасная всегда в обозе, только отвязывался, улетал тут же к белым. И вот поэтому они его назвали Дезертир, вот это его кличка стала.
К.С. Михаил Семенович, а что это за картина на стене?
М.Б. Это известный случай. Отец ведь занимался конными заводами. И в течение девяти лет он одновременно совмещал обязанности замминистра сельского хозяйства по коневодству. Я так понимаю это 36-й, по-моему, год, это картина интересная. Отецхотел вытащить Сталина на конный завод, показать, что делается и какие это богатые хозяйства. И вот это одно из самых лучших хозяйств — конный завод им. Буденного на Дону. В конце — концов, отцу удалось Сталина вытащить туда. Сталин приехал в этот район, в Ставропольский, и отец повез его на завод. Эта картина связана с этим событием. Сталин был очень доволен и после этого помогал, содействовал…
К.С. Там кто сидит: Иосиф Виссарионович…
М.Б. Сталин, Ворошилов, вот Зеленский Петр Павлович — это адъютант отца и сам Буденный.
К.С. А это?
М.Б. Табунщик докладывает Сталину. Все конные заводы были военизированы. Во главе конного завода всегда стоял генерал, кавалерийский, обязательно.
К.С. Вернемся опять к семейным реалиям. Во-первых, насколько мне известно, Марья Васильевна, ваша мама — это третья жена Семена Михайловича. Насколько я знаю, были какие-то трагические истории с его двумя женами предыдущими?
М.Б. Трагическими, пожалуй, их не назовешь. Первая жена у него погибла в Гражданскую войну, — это, конечно, трагический момент для него был, но вы, я так понимаю, вкладываете в это несколько другое понятие — да, это, может быть, со второй женой у него было… Ее посадили. А потом она вышла, умерла.
К.С. А кто была вторая жена?
М.Б. Она была певица в Большом.
К.С. И взяли ее за что?
М.Б. Тогда надо вопрос задавать: за что тогда брали?
К.С. Он не пытался как-то войти в эту ситуацию?
М.Б. Пытался, конечно, наверняка.
К.С. Вы не спрашивали?
М.Б. Я не спрашивал, это такой деликатный момент. Конечно, наверняка он пытался, поскольку он человек был чувствительный и добрый, в семейных делах мягкий. Но вы знаете — ведь это было не так просто в те времена.
К.С. А он потом встречался с ней, когда ее освободили?
М.Б. Не могу сказать, не могу сказать. Но, во всяком случае, когда она умерла, он просил маму, чтобы она следила за могилой, и она это и делает.
К.С. Вы говорите, что Семен Михайлович был добрый, мягкий человек в семейных делах, а Вы свои юношеские какие-то дела обсуждали, как он относился к вашим девушкам, например?
М.Б. Да, конечно, обсуждали. Я был с первой своей супругой знаком до свадьбы, где-то года два. И он мне, в конце концов, сказал: «Да чего вы там… женитесь»,- говорит. И я на четвертом курсе в институте, когда был — женился. Это с его, кстати, подачи. Он говорит: “ Ну что, действительно, болтаться…” Отец выдумывал какие-то игры без конца, когда мы маленькие были. Это я помню. Для нас был верх счастья, когда он мог позволить себе по времени заняться с нами. Он очень любил делать из палки обычной,- он ее оборачивал плащом и под этот плащ мы все залезали — это называлось сделать жирафа. Он впереди с палкой, и мы за ним, мы очень любили эту игру.
К.С. Праздники устраивал?
М.Б. Без конца. Все праздники мы праздновали только дома, у нас было принято даже, когда уже стали взрослыми.
К.С. Ну, а кто бывал на праздниках?
М.Б. Вы знаете, в основном, постоянный контингент его друзей с их детьми — это, во-первых, Зеленский Петр Павлович, потом Осликовский Михаил Сергеевич — если вы знаете, это был могучий корпус, который первым вошел в Берлин. Я дружил с его сыном, мы с детства вместе были. Потом Кузнецов Николай Герасимович — адмирал флота. Я дружил с его детьми тоже: и с Володей, и с Вовиком, в общем вот такие, очень тесные взаимоотношения. Байдуковы тоже часто бывали у нас, и с его детьми я тоже в дружеских отношениях был и есть. Очень много людей было в доме. Если был у кого-то день рождения, это был полный дом детей, это всегда справлялось на даче. Особенно я вспоминаю елки. Он был инициатором таких елок, когда была куча детей, человек тридцать в доме, и вы не представляете, он организовывал, что из леса, под фарами или под прожекторами выезжал Дед-мороз на санях, на лошади, да еще кто-нибудь сзади с гармошкой — это вообще было что-то… И вот каждый ребенок должен был что-то сделать: то ли спеть, то ли прочитать стихи, то ли сплясать, — я всегда плясал, он учил. Это было очень интересно, и потом все получали подарки, подарки заранее готовились.
К.С. Вы часто вспоминаете папу?
М.Б. Часто очень, не хватает- посоветоваться не с кем. А он мог найти для любого слова: и добрые, и умные, и правильный совет дать в любых отношениях.
Семён Михайлович Будённый. Родился 13 апреля 1883 года на хуторе Козюрин, станица Платовская, Сальский округ, Область Войска Донского - умер 26 октября 1973 года в Москве. Советский военачальник, один из первых Маршалов Советского Союза.
Трижды Герой Советского Союза, кавалер Георгиевского креста всех степеней. Командующий Первой конной армией РККА в годы Гражданской войны, один из ключевых организаторов красной кавалерии.
Семён Будённый родился 13 (25-го по новому стилю) апреля 1883 года на хуторе Козюрин станицы Платовская Сальского округа Области Войска Донского, ныне Пролетарского района Ростовской области в бедной крестьянской семье иногородних Михаила Ивановича и Меланьи Никитичны Будённых (1859-1944) родом из центральной России.
По национальности - русский.
В 1903 году призван в армию. Служил срочную службу на Дальнем Востоке в Приморском драгунском полку, там же остался на сверхсрочную. Участвовал в русско-японской войне 1904-1905 годов в составе 26-го Донского казачьего полка.
В 1907 году как лучший наездник полка отправлен в Петербург, в Офицерскую кавалерийскую школу на курсы наездников для нижних чинов, которые закончил в 1908 году.
До 1914 года служил в Приморском драгунском полку. Участвовал в Первой мировой войне старшим унтер-офицером 18-го драгунского Северского полка Кавказской кавалерийской дивизии на германском, австрийском и кавказском фронтах, за храбрость награждён «полным георгиевским бантом» - Георгиевскими крестами четырёх степеней и Георгиевскими медалями четырёх степеней .
Первый крест 4-й степени унтер-офицер Будённый получил за захват немецкого обоза и пленных 8 ноября 1914 года. По приказу командира эскадрона ротмистра Крым-Шамхалова-Соколова, Будённый должен был возглавить разведывательный взвод численностью 33 человека, с задачей вести разведку в направлении местечка Бжезины. Вскоре взвод обнаружил большую обозную колонну немецких войск, двигавшуюся по шоссе. На неоднократные донесения ротмистру об обнаружении обозов противника, был получен категорический приказ продолжать скрытно вести наблюдение. После нескольких часов бесцельного наблюдения за безнаказанным перемещением противника, Будённый принимает решение атаковать один из обозов. Внезапной атакой из леса взвод напал на роту сопровождения, вооружённую двумя станковыми пулемётами и разоружил её. Двое офицеров, оказавших сопротивление, были зарублены. Всего в результате было захвачено около двухсот пленных, из них два офицера, повозка с револьверами разных систем, повозка с хирургическими инструментами и тридцать пять повозок с тёплым зимним обмундированием. Потери взвода составили два человека убитыми. Однако, дивизия к этому времени успела далеко отступить, и взвод с обозом только на третий день догнал свою часть.
За этот подвиг весь взвод был награждён Георгиевскими крестами и медалями. Получил Георгиевский крест и ротмистр Крым-Шамхалов-Соколов, не принимавший участия в вылазке. Царская военная печать, освещая события на Западном фронте, писала, что доблестная Кавказская кавалерийская дивизия лихой атакой под Бжезинами разгромила немцев, захватив большие трофеи.
После передислокации дивизии на Кавказский фронт, приказом по дивизии был лишён своего первого Георгиевского креста 4-й степени, полученного им на Германском фронте, за рукоприкладство к старшему по званию - вахмистру Хестанову, который перед этим оскорбил и ударил Будённого в лицо.
Снова получил крест 4-й степени на турецком фронте, в конце 1914 года. В бою за город Ван, находясь в разведке со своим взводом, проник в глубокий тыл расположения противника, и в решающий момент боя атаковал и захватил его батарею в составе трёх пушек. Крест 3-й степени получил в январе 1916 года за участие в атаках под Менделиджем.
В марте 1916 года Будённый награждён крестом 2-й степени.
В июле 1916 года Будённый получил Георгиевский крест 1-й степени, за то, что с четырьмя товарищами привёл из вылазки в тыл врага 7 турецких солдат.
Летом 1917 года вместе с Кавказской кавалерийской дивизией прибыл в город Минск, где был избран председателем полкового комитета и заместителем председателя дивизионного комитета. В августе 1917 года вместе с руководил разоружением эшелонов корниловских войск в Орше. После Октябрьской революции вернулся на Дон, в станицу Платовскую, где был избран членом исполнительного комитета Сальского окружного Совета и назначен заведующим окружным земельным отделом.
В феврале 1918 года Будённый создал революционный конный отряд, действовавший против белогвардейцев на Дону, который влился в 1-й кавалерийский крестьянский социалистический полк под командованием Б. М. Думенко, в который Будённый был назначен заместителем командира полка. Полк впоследствии вырос в бригаду, а затем кавалерийскую дивизию, успешно действовавшую под Царицыном в 1918 - начале 1919 года.
Член РКП(б) (ВКП(б)/КПСС) с 1919 года.
Во второй половине июня 1919 года в Красной армии было создано первое крупное кавалерийское соединение - Конный корпус, участвовавшее в августе 1919 года в верховьях Дона в упорных боях с Кавказской армией генерала П. Н. Врангеля, дошедшее до Царицына и переброшенное к Воронежу, в Воронежско-Касторненской операции 1919 года вместе с дивизиями 8-й армии одержавшее победу над казачьими корпусами генералов Мамонтова и Шкуро. Части корпуса заняли город Воронеж, закрыв 100-километровую брешь в позициях войск Красной армии на московском направлении.
Победы Конного корпуса Будённого над войсками генерала под Воронежем и Касторной ускорили разгром противника на Дону.
Войска под командованием Будённого (14-я кавдивизия Городовикова) принимали участие в разоружении Донского корпуса Миронова (будущего командующего 2-й Конной Армией), выступившего на фронт против Деникина, якобы за попытку контрреволюционного мятежа.
19 ноября 1919 года командование Южного фронта на основании решения реввоенсовета Республики подписало приказ о переименовании Конного корпуса в Первую Конную армию. Командующим этой армией был назначен Будённый.
Первая Конная армия , которой он руководил по октябрь 1923 года, сыграла важную роль в ряде крупных операций Гражданской войны по разгрому войск Деникина и Врангеля в Северной Таврии и Крыму.
Первая Конная армия под командованием Будённого два раза потерпела тяжёлое поражение от белых во встречных конных боях на Дону: 6 (19) января 1920 года под Ростовом от генерала Топоркова и через 10 дней от конницы генерала Павлова в боях на реке Маныч 16 (29) января - 20 января (2 февраля) 1920 года, когда Будённый потерял 3 тыс. сабель и был вынужден бросить всю свою артиллерию.
В Советско-польской войне в боях с армией Пилсудского также в конечном счёте потерпел поражение, но нанеся ей большие потери, в частности, осуществив Житомирский прорыв.
В 1921-23 годах Будённый - член РВС, а затем заместитель командующего Северо-Кавказского военного округа. Провёл большую работу по организации и руководству конными заводами Союза ССР, которые в результате многолетней работы вывели новые породы лошадей - будённовскую и терскую.
В 1923 году Будённый стал «крёстным отцом» Чеченской автономной области: надев шапку бухарского эмира, с красной лентой через плечо он приехал в Урус-Мартан и по декрету ВЦИКа объявил Чечню автономной областью.
В 1923 году Будённый назначается помощником главнокомандующего Красной Армии по кавалерии и членом РВС СССР. В 1924 - 37 годах он инспектор кавалерии РККА. С 1 июля 1928 года один из организаторов и редактор журнала «Коневодство и коннозаводство». В 1930 году курировал создание Московского зоотехнического института коневодства и коннозаводства в Успенском на базе Опытного конного завода.
В 1932 году оканчивает Военную академию им. М. В. Фрунзе. При этом в рамках изучения новых современных методов борьбы с противником - в 1931 году совершает свой первый прыжок с парашютом с самолёта.
22 сентября 1935 года «Положением о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА» были введены персональные воинские звания.
В ноябре 1935 года ЦИК и Совнарком СССР присвоил пяти крупнейшим советским полководцам новое воинское звание «Маршал Советского Союза». В их числе был и Будённый.
На февральско-мартовском (1937) пленуме ЦК ВКП(б) при обсуждении вопроса о Н. И. Бухарине и А. И. Рыкове выступил за их исключение из партии, «предание суду и расстрел», в мае 1937 при опросе об исключении из партии М. Н. Тухачевского и Я. Э. Рудзутака написал: «Безусловно, за. Нужно этих мерзавцев казнить». Вошёл в состав Специального судебного присутствия Верховного суда СССР, которое 11 июня 1937 рассмотрело дело так называемого «военно-фашистского заговора» (дело М. Н. Тухачевского и других) и приговорило военачальников к расстрелу.
С 1937 по 1939 годы Будённый командовал войсками Московского военного округа, с 1939 - член Главного военного совета НКО СССР, заместитель наркома, с августа 1940 - первый заместитель наркома обороны СССР.
Будённый отмечал важную роль кавалерии в маневренной войне, в то же время выступая за техническое перевооружение армии, инициировал формирование конно-механизированных соединений. Преобладающим в предвоенные годы было мнение, что кавалерия не может составить серьёзной конкуренции танковым и моторизованным соединениям на поле боя. В результате, из имевшихся в СССР к 1938 году 32 кавалерийских дивизий и 7 управлений корпусов к началу войны осталось 13 кавалерийских дивизий и 4 корпуса. Однако, по мнению ряда историков, опыт войны показал, что с сокращением кавалерии поспешили.
Во время Великой Отечественной войны входил в состав Ставки верховного главнокомандования, участвовал в обороне Москвы, командовал группой войск армий резерва Ставки (июнь 1941 года), затем - главком войск Юго-Западного направления (10 июля - сентябрь 1941 года), командующий Резервным фронтом (сентябрь - октябрь 1941 года), главком войск Северо-Кавказского направления (апрель - май 1942 года), командующий Северо-Кавказским фронтом (май - август 1942 года).
По рекомендации Будённого советское командование летом 1941 приступило к формированию новых кавалерийских дивизий, к концу года было дополнительно развёрнуто свыше 80 кавалерийских дивизий лёгкого типа (по другим сведениям, это было сделано по инициативе ).
В июле-сентябре 1941 года Будённый был главнокомандующим войск Юго-Западного направления (Юго-Западный и Южный фронты), стоящих на пути немецкого вторжения на территорию УССР.
В августе по приказу маршала Будённого в Запорожье сапёрами 157-го полка НКВД был взорван Днепрогэс. В потоках хлынувшей волны погибли солдаты как немецкой, так и Красной армий. Кроме войск и беженцев, в плавнях и береговой зоне погибло множество работавших там людей, местное гражданское население, сотни тысяч голов скота. Лавина воды стремительно залила огромные пространства Днепровской поймы. За один час была снесена вся нижняя часть Запорожья с огромными запасами промышленного оборудования. По другим данным, потери среди советских войск и мирного населения сильно преувеличены.
В сентябре Будённый отправил телеграмму в Ставку с предложением отвести войска из-под угрозы окружения, в то же самое время командующий фронтом М. П. Кирпонос информировал Ставку о том, что у него нет намерений отводить войска. В результате Будённый был отстранен Сталиным от должности главнокомандующего Юго-Западным направлением и заменён С. К. Тимошенко.
Затем - командующий Резервным фронтом (сентябрь-октябрь 1941 г.), главком Северо-Кавказского направления (апрель - май 1942 г.), командующий Северо-Кавказским фронтом (май - август, 1942 г.).
С января 1943 года - командующий кавалерией Красной армии.
В 1943 году по инициативе Будённого был воссоздан Московский зоотехнический институт коневодства.
В 1947-1953 годах одновременно - заместитель министра сельского хозяйства СССР по коневодству.
С мая 1953 года по сентябрь 1954 года инспектор кавалерии. С 1954 года - в распоряжении министра обороны СССР, член Президиума ЦК ДОСААФ, председатель его наградной комиссии. Был председателем общества советско-монгольской дружбы.
Указами Президиума Верховного Совета СССР от 1 февраля 1958 года, 24 апреля 1963 года и 22 февраля 1968 года удостоен звания Героя Советского Союза.
Член ЦК КПСС в 1939-52 годах (кандидат в 1934-39 годах и 1952-73 годах). Член ВЦИК и ЦИК СССР. Депутат Верховного Совета СССР 1-8-го созывов, с 1938 года член Президиума Верховного Совета СССР.
Личная жизнь Семёна Будённого:
Трижды был женат.
С первой женой, Надеждой Ивановной, казачкой из соседней станицы, обвенчался в 1903 году. Во время Гражданской войны она служила вместе с ним, заведовала снабжением в медицинской части. Первая жена погибла в 1924 г. по официальной версии от несчастного случая в результате неосторожного обращения с оружием. Всё произошло при свидетелях, но были широко распространены слухи, что Будённый её застрелил (или зарубил) во время ссоры (жена якобы возмущалась, что Будённый, будучи пьяным, пригласил домой любовницу).
Повторно он женился по одним данным на второй день после гибели первой жены, по другим - менее чем через год.
Вторая жена Будённого, Ольга Стефановна Михайлова, была оперной певицей, на 20 лет моложе него и вела такую же бурную жизнь, как и первая, с многочисленными романами и посещением иностранных посольств, что привлекало пристальное внимание НКВД. Она была арестована в 1937 г. по обвинению в шпионаже и в попытке отравить маршала, на следствии давала многочисленные показания против своего мужа. По её собственным словам подвергалась многочисленным издевательствам и насилию, была приговорена сначала к лагерям, а затем к ссылке, освобождена в 1956 г. при активном содействии самого Будённого.
Тем не менее, при жизни Сталина Будённый не делал попыток облегчить её судьбу, хотя неоднократно вступался за осуждённых директоров подчинённых конезаводов, поскольку ему сказали, что она умерла в тюрьме. Вскоре женился в третий раз на двоюродной сестре арестованной второй жены при помощи посредничества своей же тёщи, оставшейся жить вместе с ними.
Семён Будённый с третьей женой Марией Васильевной и детьми
Третий брак оказался счастливым и многодетным, в отличие от предыдущих бездетных.
Через год, в 1938 году, у него родился сын Сергей.
В 1939 году на свет появилась дочь Нина.
В 1944 году - ещё один сын, Михаил. При этом Буденному было уже далеко за пятьдесят.
После освобождения второй жены Будённый перевёз её в Москву, содержал её, она даже приходила в гости в его новую семью.
Вдова Будённого Мария Васильевна, которая была младше его на 33 года, умерла в 2006 году также в возрасте 90 лет. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
Дети Будённого
Интересные факты про Семёна Будённого:
♦ 7 мая 1918 года в РСФСР был объявлен конкурс по разработке нового обмундирования для военнослужащих РККА, в котором приняли участие известные русские художники В. М. Васнецов, Б. М. Кустодиев, М. Д. Езучевский, С. Аркадьевский и др. 18 декабря 1918 года на основании представленных на конкурс работ РВСР утвердил новый тип зимнего головного убора из мундирного сукна. За свой былинный облик в первое время своего существования красноармейский шлем получил название «богатырка», впоследствии его называли по именам военачальников, в части которых первым поступило новое обмундирование - М. В. Фрунзе и С. М. Будённого: «фрунзевка» и «будёновка». Последнее название укоренилось и вошло в словари русского языка.
♦ В Военной академии связи хранится именной пистолет системы Воеводина (1939) подаренный С. М. Будённому.
♦ В музее Первой конной армии хранится наусник С. М. Будённого, подаренный музею в 1979 году.
♦ Существует легенда в различных вариациях, по которой однажды ночью к Будённому приехал «чёрный воронок». Маршал встретил вооружённых ночных гостей с шашкой наголо и с криком «Кто первый!!!» бросился на гостей (по другой версии - выставил в окно пулемёт). Те поспешили ретироваться. Наутро докладывал о необходимости ареста Будённого (и в красках описал произошедшее событие). Товарищ Сталин ответил: «Молодец, Семён! Так их и надо!» Больше Будённого не тревожили. По другой версии, расстреляв пришедших за ним чекистов, Будённый бросился звонить Сталину: «Иосиф, контрреволюция! Меня пришли арестовывать! Живым не сдамся!» После чего Сталин дал команду оставить Будённого в покое.
♦ Существует предание, что во время боев за Крым, когда Будённый проверял трофейные патроны - бездымные они или нет, - он поднёс к ним папиросу. Порох вспыхнул и опалил один ус, который стал седым. С тех пор Семён Михайлович его подкрашивал. Будённый хотел совсем сбрить усы, но Сталин не дал: «Это, Семён, не твои усы, а народные...».
♦ Любимый конь Будённого по кличке Софист увековечен в памятнике М. И. Кутузову работы скульптора Н. В. Томского, установленном в Москве перед музеем-панорамой «Бородинская битва».
♦ Играл на гармони. Обладая хорошим слухом, часто играл «Барыню» самому Сталину. Остались раритетные записи, где можно услышать баян в руках Будённого, в частности, пластинка «Дуэт баянистов», где партию гармоники немецкого строя исполняет Будённый, а партию баяна - известный ростовский баянист Григорий Зайцев.
♦ Летом 1929 года в Воронеже на улице Плехановской было построено новое кирпичное здание Воронежского цирка на 3000 мест. Цирк получил имя С. М. Будённого.
♦ Георгиевские кресты, полученные во время Первой мировой войны, Будённый хранил и носил на отдельном кителе.
♦ Владел иностранными языками: немецкий, французский, турецкий, английский.
Библиография Семёна Будённого:
Конница в мировой войне // Военный вестник. - 1924. - № 28. - С. 53-57;
Красная конница: Сб. ст. - М.; Л.: Госиздат. Отд. воен. лит., 1930;
Основы тактики конных соединений. - М., 1938;
Первая конная на Дону. - Ростов н/Д, 1969;
Пройденный путь. - М., 1959-1973. Кн. 1-3;
Сталин и армия. - М. 1959;
Встречи с Ильичом. - 2-е изд. - М., 1972;
Книга о лошади (под редакцией Будённого): в 5 т. - М., 1952-1959.
Семён Будённый в художественной литературе:
Толстой А. Н.. Хождение по мукам. Книга 3-я: «Хмурое утро»;
Бабель И. Э.. Конармия: Сб. рассказов;
Листовский А. П.. Конармия;
Бондарь А. В.. Чёрные мстители;
Бляхин П. А., Красные дьяволята;
Шолохов М. А., Тихий Дон;
Р. Б. Гуль, «Красные маршалы: Ворошилов, Буденный, Блюхер, Котовский» (Берлин: Парабола), 1933;
Петров Д. М. (Бирюк) «Юг в огне»: Роман. (Москва: «Военное издательство», 1988.
Семён Будённый в кино (исполнители роли):
Константин Давидовский (Красные дьяволята, 1923);
Александр Хвыля (Первая Конная, 1941, Оборона Царицына, 1942, Клятва, 1946);
Лев Свердлин (Олеко Дундич, 1958, Неуловимые мстители, 1966);
Станислав Франио (Бесстрашный атаман, 1973 - о детстве Будённого);
Петр Тимофеев (Хождение по мукам, 1977);
Леонид Бакштаев (Маршал революции, 1978);
Вадим Спиридонов (Первая Конная, 1984; Оглашению не подлежит, 1987);
Пётр Глебов (Битва за Москву, 1985);
Алексей Булдаков (Утомлённые солнцем 2, 2010);
Александр Самойлов (Тухачевский. Заговор маршала, 2010);
Виктор Смирнов (Сын отца народов, 2013)
